В феврале 1943-го

Выпуск от 5 февраля 2013

Подошла знаменательная дата: 70-я годовщина освобождения нашего города от иноземных захватчиков в феврале 1943 года. К сожалению, дата эта в наши дни уже не столько радостная, сколько печальная. Печальна она оттого, что к настоящему времени участников боевых действий по освобождению Новочеркасска практически не осталось, а очевидцев этого события осталось совсем не много. Почти не осталось в наши дни бывших бойцов и командиров той армии, части и соединения которой за 2 зимних месяца проделали почти 500-километровый путь от Волги до устья Дона и к утру 13 февраля вошли в освобождённый ими город на Бирючекутском холме.

Воинам было жарко

Некоторые наши современники, запросив в сети Интернет сведения о времени капитуляции 6-й армии вермахта под командованием генерал-полковника Паулюса в окружённом советскими войсками Сталинграде (2 февраля) и сравнив их с полученными тем же путём сведениями о времени освобождения советскими войсками Ростова (14 февраля), удивляются тому, как быстро Красная армия от берегов Волги дошла до нижнего течения Дона. Но что бы сказали они, узнав, что расположенный западнее Ростова город Азов был освобождён ещё раньше (7 февраля)?

Дело в том, что операция по освобождению нижнего Дона началась не 2 февраля, а гораздо раньше. А именно: 19 ноября 1942 года - после завершения окружения немецкой группировки войск в районе Сталинграда и начала контрнаступления советских войск. И пока советские войска, находившиеся с внутренней стороны кольца, завершали ликвидацию немецких войск в Сталинграде, части и соединения советских войск, находившиеся с внешней стороны кольца и постоянно расширявшие его, вели наступление в западном направлении. К моменту же капитуляции окружённой группировки немецко-фашистских войск советские войска были уже на подступах к таким городам нижнего Дона, как Шахты, Новочеркасск, Ростов и Азов.

Продвижение советских войск к низовьям Дона не было быстрым и беспрепятственным. Гитлер приказал любой ценой не только остановить, но и опрокинуть наступавшие от Сталинграда советские части, соединения и объединения. И доверил сделать это лучшему из своих фельдмаршалов – Манштейну, который должен был возглавить создаваемую под него группу армий «Дон» со штабом в Новочеркасске. Прибыв из Витебска в Новочеркасск в салон-вагоне, Манштейн в нашем городе стал знакомится с оперативной обстановкой с помощью офицеров штаба 6-й армии Паулюса, доставляемых самолётами с аэродромов в окрестностях окружённого Сталинграда на действовавший тогда в окрестностях Новочеркасска аэродром в Хотунке.

Вскоре навстречу тем объединениям (армиям) и соединениям (дивизиям), которым впоследствии придётся брать города Шахты и Новочеркасск, со стороны степного посёлка Котельниково была двинута мощнейшая группировка под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна. Но противостояли ей уже качественно другие советские объединения и соединения. Это были ударная (5-я) и гвардейская (2-я) армии, в состав которых входили гвардейские механизированные корпуса и гвардейские стрелковые дивизии, уже получившие должную боевую закалку не в мелком военном конфликте, а в полуторагодичной Великой Отечественной войне.

Навстречу вражеской стальной армаде двинулась возрождённая в ходе этой войны русская гвардия. Только уже не императорская, а советская. Гвардейцы шли по голой степи и днём и ночью, проходя за сутки по 50-60 километров. Редкие, зачастую уже сожжённые противником, степные хуторки не могли дать всем им приюта и тепла. После таких переходов не только бойцы, но и их командиры, от усталости валились на землю. Спали они прямо на снегу, укрывшись брезентовыми плащ-палатками, плотно прижавшись друг к другу. Многие из них при этом получали обморожения, но не простуживались, так как в военный период для самосохранения организм мобилизовал и подключал все свои защитные силы. Но и после таких ночёвок, не дававших должного отдыха и восстановления сил, советские воины поднимались и двигались дальше. Для того чтобы как можно быстрее войти в соприкосновение с противником и не дать ему возможности прорвать кольцо окружения для оставшейся в Сталинграде и его окрестностях более чем 300-тысячной группировке немецко-фашистских войск.

Автору этих строк вспоминаются рассказы матери о том, что находившиеся в это время в оккупированных донских хуторах и станицах мирные жители испытывали нехватку качественного топлива из-за невозможности заготовить его в обычном при мирной жизни порядке. Сидя у печки-голландки, топящейся не углём-антрацитом и даже не сосновыми поленьями, а быстро сгоравшими кизяками и камышом, домочадцы задавались вопросом: как же в такие злые морозы, какие стояли зимой 1942-1943 годов, воюют наши солдатики? А советские солдаты в это время в заснеженных степях, что юго-восточнее большой излучины Дона, отбивали натиск бронированных полчищ Манштейна. И им было вовсе не холодно, а очень и очень жарко! Позиции оборонявшихся советских войск бомбардировщики люфтваффе забрасывали тяжёлыми авиабомбами. По их окопам, кое-как выдолбленным в мёрзлом и зачастую каменистом грунте, били также орудия двигавшихся на них танков. За танками следовала пехота противника: не только пешим порядком, но и на бронетранспортёрах, с которых также вёлся пулемётный и оружейный огонь. Гитлеровский фельдмаршал стремился любой ценой стальным тараном пробить ряды советских гвардейцев и опрокинуть их. Но один из принципов советских гвардейцев гласил: «Там, где обороняется гвардия, враг не пройдёт!»

На поле боя у селения Васильевка, большой подковой раскинувшегося по берегу реки Мышкова, горели десятки немецких танков. Вырывавшиеся из них клубы чёрного дыма застилали небо. В воздухе стоял сплошной гул от лязга танковых гусениц, грохота артиллерийских орудий, треска пулемётных очередей. Советские воины-артиллеристы сбрасывали с себя мешавшие им полушубки и ватники, но и после этого они не мёрзли: их глаза заливал пот, который тёк по их лицам, проступал мокрыми пятнами на гимнастёрках, оставляя белые соляные разводы на их спинах. Особенно жарко было советским воинам в районе Васильевки и хутора Капкинский. Там вражеские танки всё же прорвались к окопам советских бойцов. Те встретили их огнём из противотанковых ружей, противотанковыми гранатами, бутылками с горючей смесью. Когда к окопам приблизилась следовавшая за танками вражеская пехота, то она напоролась на залповый огонь стрелковых подразделений, который вёлся в большинстве своём уже из появившегося у них на вооружении автоматического стрелкового оружия.

Враг не устоит!

Так продолжалось три дня. А фельдмаршал Манштейн, не считаясь с потерями, посылал в бой всё новые и новые бронированные машины. В боях за Васильевку 3-я гвардейская стрелковая дивизия вынесла основную тяжесть ударов противника. Здесь на её долю выпала самая трудная задача: остановить фашистскую бронетехнику на направлении её главного удара. Четверо суток, не зная ни сна ни отдыха, одна из первых советских гвардейских дивизий (об этом свидетельствует её номер) вела напряжённые бои с врагом не на жизнь, а на смерть. Первогвардейцы полностью оправдали своё высокое звание: на занимаемых ими рубежах они стояли насмерть. И выстояли! Гвардейцы отбили здесь 20 вражеских атак и полностью истощили силы группировки Манштейна. Не сумев прорваться к окружённой 6-й армии Паулюса, которому для поддержания морального духа Гитлером был присвоен фельдмаршальский чин, истощённая и обескровленная группировка Манштейна вынуждена была отказаться от дальнейших попыток ведения наступления и перейти к обороне.

Автором этих строк столько внимания уделено этому и другим соединениям 2-й гвардейской общевойсковой армии потому, что именно им придётся вступить в бой на подступах к нашему городу. И Новочеркасск будет на их боевом пути первым, но далеко не последним из тех городов, которые воинам-первогвардейцам с этого момента придётся уже не оборонять, а лишь освобождать и брать с боя.

После разгрома вражеской группировки в районе Котельниково и прорыва немецкой обороны, соединения 2-й гвардейской общевойсковой армии, входившей в состав Южного фронта, которым командовал генерал Малиновский Р.Я., продолжали развивать успех, ведя стремительное наступление на Ростовском направлении. Боевые действия теперь велись в районах Задонья, в которых войска Южного фронта продвигались параллельно руслу Дона по направлению его течения, отрезая при этом от районов Дона и Донбасса кавказскую группировку немецких войск. Боевые действия проходили в тяжёлых условиях суровой зимы с её глубокими снегами, жестокими морозами и обжигающими ветрами. Положение советских войск, однако, усугублялось на этот раз ещё и тем, что немецкие войска отходили в западном направлении не хаотично, а планомерно: переходя от рубежа к рубежу, они каждый раз закреплялись не на пустом месте, а на заранее подготовленных позициях, где имелись окопы, траншеи и укреплённые блиндажи.

Наши же войска постоянно пребывали в открытой степи не только без каких бы то ни было укреплений, но и без элементарных укрытий. Ведя боевые действия в таких условиях, войска 2-й гвардейской армии вскоре вышли к реке Маныч. Эта река представляла собой весьма своеобразный водный рубеж, состоявший из цепи горько-солёных практически не замерзающих озёр, плавней и лиманов. Немцы сильно укрепили оба берега Маныча, установив на них множество долговременных огневых точек и расположив перед ними многочисленные минные поля. А все имевшиеся на Маныче мосты гитлеровцы взорвали. Немецкое командование возлагало на этот плацдарм большие надежды. Но советские войска 19 января с боем всё же форсировали Маныч на участке Усьман – Весёлый. Чтобы нанести удар там, где их никак не ждал противник, гвардейцы 2-й армии скрытно переходили водно-соляную преграду в виде незамерзающих озёр и зыбкие болотистые участки вброд. Это делалось в двадцатиградусный мороз: советские воины несли на себе оружие и обувь, а ледяная вода сводила их мышцы, соль жгла их тела.

Ещё один из принципов советских гвардейцев гласит: «Там, где наступает гвардия, враг не устоит!» Форсировав Маныч, советские воины-гвардейцы поднялись в атаку и штурмом овладели хуторами Малая Западенка и Свобода. Одновременно с ними 13-й стрелковый полк 3-й гвардейской стрелковой дивизии освободил станицу Багаевскую и вышел к Дону восточнее Новочеркасска. Но время освобождения нашего города ещё не подошло, так как в последующие дни бои разгорелись на берегах Дона. Удары следовали один за другим, и войска противника вскоре были отброшены на рубеж реки Аксай на участке от Новочеркасска до Ростова. В результате находящиеся западнее нашего города такие донские города, как Батайск и Азов, были освобождены советскими войсками на неделю раньше Новочеркасска - 7 февраля 1943 года.

ПАВЕЛ ЧЕРНОВ

(Окончание следует)

В феврале 1943-го. Освобождение Новочеркасска

Выпуск от 12 февраля 2013

В город не лезть

Освобождение Новочеркасска от оккупантов было уже не за горами. В связи с этим стал появляться и становиться руководством к действию ряд распоряжений советского военного командования о необходимости сохранения в нашем городе исторических и культурных ценностей. Например, на имя командующего Южным фронтом генерала Р.Я.Малиновского, который в связи с назначением его на эту должность передал командование 2-й гвардейской армией генерал-майору Я.Г.Крейзеру, была прислана телеграмма, подписанная первым заместителем начальника Генерального штаба генералом Антоновым.

В телеграмме говорилось: «Ставка приказывает Новочеркасск обходить с севера и юга, исключить ведение боёв в городе, основные усилия – на Ростов». В следующей телеграмме того же отправителя тому же получателю сообщалось: «Малиновскому. Ставка требует в Новочеркасске сохранить все исторические здания и памятники. Исполнение донести. Антонов». На основании этого Малиновский в свою очередь дал указания командованию 2-й гвардейской армии: «Новочеркасск обходить, в город не лезть». А командирам авиационных соединений Малиновский дал строгий наказ: «Центральную часть Новочеркасска бомбить запрещаю. Малиновский».

Уходить от своих смысла нет

В то время как главные силы 2-й гвардейской армии вели бои на реке Аксай южнее Новочеркасска, 5-я ударная армия прорвала оборону противника на нижнем течении Северского Донца и 10 февраля стала продвигаться к городу Шахты. В связи с этим противник в ночь на 11 февраля приступил к отводу своих войск с Дона в направлении Кочетовская - Заплавская. Обнаружив отход неприятеля, части 98-й и 300-й дивизий 2-й гвардейской армии с утра 11 февраля приступили к их преследованию и к исходу дня заняли станицы Раздорская, Мелиховская, Бессергеневская, Заплавская. А на следующий день – 12 февраля - они овладели станицей Кривянской и вышли к реке Грушевке.

В станице Кривянской в описываемый период проживали абсолютно все родственники автора этих строк - как по отцовской, так и по материнской линиям. А вся мужская часть родственников находилась в действующей армии, за исключением деда по матери, который к тому времени был уже далеко не призывного возраста и заведовал начальной школой. К нему-то, как к наиболее грамотному родственнику, перед отступлением немцев и пришёл один из его свояков с вопросом, стоит ли уходить с немцами «в отступ». Дело в том, что немецкая пропагандистская машина распространяла своё воздействие не только на советских военнослужащих, но и на мирное население. И при приближении советских войск к очередному населённому пункту Дона там распространялся слух, что в Красной армии бойцов и командиров из числа славян уже практически не осталось. Что якобы наступление сейчас ведут одни лишь азиаты, первыми из которых идут монголы, нанятые за деньги англичанами: они режут всех, кто остался на оккупированной немцами территории, не щадя ни стариков, ни детей. У деда же в тот период старший сын и два зятя служили в Красной армии. И он ответил свояку, что уходить от своих смысла нет.

Женская часть родственников по отцовской линии при приближении советских войск к Кривянской решила укрыться от возможного артобстрела станицы в просторном выложенном кирпичом подвале соседского дома. Когда квартировавшие в станице немцы и австрийцы покинули её, а опасность обстрела миновала, пребывавшие в подвале женщины вышли из него и поднялись на высокое крыльцо соседского дома. В это время на их улице Большой появилась группа войсковых разведчиков. Часть из них была в белых маскировочных халатах, а часть - в белых полушубках с топорщившимися на их плечах пристяжными погонами, которых до отступления советских войск с Дона у красноармейцев не имелось. Разведчики прошли мимо дома со стоявшими на его крыльце женщинами, те помахали им вслед руками и разошлись по своим домам уже освобождённой от вражеских войск станицы.

Взят решительным штурмом

Не исключено, что именно эти советские разведчики в ночь с 12 на 13 февраля и зафиксировали отход войск противника с рубежа реки Аксай. Войска 2-й гвардейской армии приступили к преследованию отступающего противника. При этом 2-й гвардейский механизированный корпус овладел станцией «Персиановка», а 300-я стрелковая дивизия при содействии 2-го гвардейского механизированного корпуса в ночь на 13 февраля заняла слободу Красюковскую. А части 98-й стрелковой дивизии, при содействии 3-й и 49-й гвардейских дивизий, в тот же день полностью очистили от противника Новочеркасск. Первыми вошли в наш город бойцы и командиры 3-го батальона 4-го полка 98-й стрелковой дивизии под командованием майора Пругова. Примерно в это же время личный состав 33-й дивизии также стал выдвигаться из Хотунка в сторону города. Оккупанты, опасаясь окружения, но чтобы не быть обвинёнными в бездействии, начали спешно расходовать свои боекомплекты. После чего они стали покидать город и выдвигаться в сторону станицы Грушевской.

К шести часам утра Новочеркасск был полностью свободен от оккупантов и стал наполняться советскими войсками, которые входили в город по Красному спуску со стороны железнодорожного вокзала.

Летом 1942 года Советское информационное бюро распространило печальное известие о том, что в июльские дни наши войска оставили такие донские города, как Ростов и Новочеркасск. Но немногим более чем через полгода после этого, в февральские дни 1943 года, Совинформбюро распространило, а радио сообщило уже не печальную, а радостную весть: «13 февраля наши войска в результате решительной атаки овладели городом Новочеркасск. Первыми ворвались в город части генерал-майора товарища Утвенко и полковника товарища Серёгина из соединения генерал-майора товарища Чанчибадзе».

Oзнаменование освобождения

По случаю освобождения города от немецко-фашистских захватчиков в Новочеркасске состоялся митинг, который открыл замполит 3-го батальона 4-го полка 98-й стрелковой дивизии старший лейтенант Я.А.Кербель. В ходе митинга было предложено в ознаменование освобождения нашего города от оккупантов водрузить красный флаг, изготовленный кем-то из участвовавших в митинге местных жителей. Яков Кербель осуществил это предложение. Флаг был водружён им на краснокирпичном здании с балконом, возвышавшемся на пересечении Красного спуска с улицей Декабристов. В то время здесь размещалась средняя школа № 17, которая теперь находится по соседству. Это знаковое здание, балкон которого в наши дни пришёл в полную негодность и отнюдь не красит его, и ныне стоит на пересечении Красного спуска и улицы Александровской, которой её историческое название было возвращено уже в постсоветский период.
Со стороны Красного спуска на этом здании закреплена беломраморная мемориальная доска, которая и сообщает об установке на нём победного алого стяга. Изготовлена и установлена она была в середине 1970-х годов, когда широкое распространение и развитие получило ветеранское движение участников Великой Отечественной войны. И хотя красный флаг был водружён на этом здании представителем 98-й стрелковой дивизии, при открытии доски, напоминающей новочеркасцам об этом событии, в основном присутствовали жившие тогда в нашем городе ветераны 3-й гвардейской стрелковой дивизии, также принимавшей участие во взятии Новочеркасска, либо служившие в дивизии после освобождения нашего города от оккупантов. После открытия мемориальной доски на память об этом событии был сделан фотоснимок присутствовавшей при этом группы ветеранов-первогвардейцев.

Последний участник освобождения

Какое-то число новочеркасцев служило во 2-й гвардейской армии и до взятия Новочеркасска советскими войсками. А после освобождения нашего города во входившие в состав этой армии соединения влилось пополнение из числа новочеркасцев и жителей его окрестностей, достигших в период оккупации призывного возраста, а также из добровольцев более старших возрастов. После завершения войны и демобилизации практически все они возвратились в родной город. Прибыли в наш город на постоянное жительство и некоторые бывшие воины 2-й гвардейской армии, до войны в нём не проживавшие. Так что среди жителей Новочеркасска в своё время имелись и его освободители. Самыми известными из них были артиллерист, Герой Советского Союза А.В.Лопатков и танкист, полный кавалер орденов Славы А.А.Кузнецов, который первый свой орден Славы III степени получил как раз за упоминавшиеся в прошлом выпуске бои у Васильевки.

К настоящему времени из проживающих в нашем городе ветеранов Великой Отечественной войны остался лишь один участник освобождения Новочеркасска от немецко-фашистских захватчиков – Павел Тимофеевич Безуглов. В канун 70-летней годовщины освобождения нашего города решением городской Думы П.Т. Безуглову было присвоено звание Почётного гражданина Новочеркасска. Делясь ранее воспоминаниями о памятном для новочеркасцев старшего поколения дне, он рассказывал, что соединение, в котором ему довелось служить, вело наступление на город с юга. Красноармейцы в тот день были одеты в полушубки и обуты в валенки, так как перед этим стояли крепкие морозы. Но после 10 февраля на Дону наступила оттепель. И участвовавшим в штурме города бойцам пришлось пробираться к городу по отсыревшим снежным сугробам и залитым талой водой низинам. Войлок валенок быстро пропитался талой водой, после чего валяная обувь стала настолько тяжёлой, что в ней трудно было передвигаться.

Немцы имели явное преимущество

Перед наступавшими на Новочеркасск советскими войсками немцы имели явное преимущество не только потому, что подступы к городу и их позиции были ими хорошо укреплены. Преимущество было на немецкой стороне ещё и по той простой причине, что вражеские позиции размещались на возвышенности, с которой хорошо просматривалась и простреливалась равнинная местность. Наши войска окружили город с трёх сторон: с севера, с востока и с юга. И многие советские воины при взятии нашего города и его освобождении от оккупантов отдали самое ценное, что у них было – свою жизнь. По свидетельствам старожилов, огонь по наступавшим на город советским войскам вёлся немцами не только из стрелкового оружия и пулемётов, но и из артиллерийских орудий, которые были установлены во дворе здания по улице Декабристов (ныне – Александровская улица), где до недавнего времени располагался учебно-производственный комбинат.

     

Для подавления таких и им подобных очагов сопротивления с южной стороны Новочеркасска были оборудованы огневые позиции для 19-го гвардейского полка реактивных миномётов («катюш»). Но быстрое взятие 5-й ударной армией города Шахты заставило немецкое командование ускорить отвод дислоцированной в Новочеркасске группировки войск вермахта из-за нависшей над нею угрозы окружения. И необходимость обстрела нашего города реактивными снарядами отпала. В этот раз крупно повезло не только находившимся в городе жителям, но и самому городу, избежавшему больших разрушений. Но и без такого обстрела во время занятия города войсками вермахта, в период вражеской оккупации и в ходе взятия города советскими войсками в нём было разрушено большое число зданий и сооружений, восстановление которых длилось более двух десятилетий. Достаточно сказать, что находящееся в самом центре города здание нынешнего драмтеатра представляло собой лишь остов этой постройки с пустыми глазницами окон даже на памяти автора этих строк, а восстановление этого здания было завершено уже после празднования 20-летия победы советского народа в Великой Отечественной войне.

Документальные кадры

Старожилам нашего города хорошо известна фотография периода освобождения Новочеркасска, где запечатлён памятник Ермаку, мимо которого походной колонной проходит воинское подразделение, а вслед за ним движется грузовик. Долгие годы это фото было единственным изображением освободителей Новочеркасска, публиковавшимся в единственной общегородской газете «Знамя коммуны».

С увеличением количества материалов и документов, размещаемых в наши дни в сети Интернет, там появились документальные кадры о прохождении советских войск также и по центральной части Новочеркасска. И теперь мы можем наблюдать, как по проспекту, носившему тогда имя Подтёлкова, мимо сквера проходит подразделение артиллерии на конной тяге. Его бойцов и командиров приветствует население города, представленное преимущественно его женской частью. Девушка в белом берете шлёпает ладонью по морде ближайшую к ней из двух лошадей, тянущих пушку-трёхдюймовку. Затем девушка и её подруга машут руками, приветствуя проходящих мимо них артиллеристов в потрёпанных шинелях и в шапках-ушанках с опущенными наушниками. Невольно возникает мысль: живы ли ещё эти женщины? Довелось ли им в своё время увидеть себя на этих документальных кадрах?

 

А вот другие кадры кинохроники. По заснеженному придонскому займищу к возвышенности, на которой уже просматриваются строения Новочеркасска, друг за другом движутся люди с узлами и котомками за плечами. Это – новочеркасские беженцы, возвращающиеся в свой родной город после его освобождения и намеревающиеся перейти Аксай, лёд на котором был взорван оборонявшимися, по имевшемуся в районе Цикуновки наплавному деревянному мосту.
Известно, что из почти стотысячного предвоенного населения Новочеркасска в период оккупации в городе оставались порядка 45-ти тысяч человек, среди которых было лишь 17 тысяч мужчин. Фигурирующие на документальных кадрах люди в период оккупации, видимо, предпочли покинуть холодный и голодный город и пережить трудную годину у своих родственников и знакомых в сельской местности. Например, в станице Багаевской и более дальних задонских селениях, откуда, вероятнее всего, они и возвращались в Новочеркасск напрямую - через займище, минуя не только станицы Бессергеневскую и Заплавскую, но и Кривянскую.

В БОРЬБЕ ЗА ВЫЖИВАНИЕ

Во время оккупации в Новочеркасске из-за выдачи оккупационным властям советских и партийных работников, оставленных для организации и ведения подпольной работы, борьба с оккупантами и местными представителями «нового порядка» шла не столь активно, как того ожидали её вдохновители. Однако она всё же шла (это - отдельная и довольно обширная тема). Но куда более упорной была всё же борьба населения нашего города за элементарное выживание. Ведь во время оккупации в Новочеркасске было довольно холодно и весьма голодно, особенно к её концу. Потому что оккупационные власти снабжением населения продовольствием, топливом, электроэнергией и водой озабочены не были. Оттого новочеркасцы и выживали всяк по-своему - кто как мог.

В период оккупации получать гарантированный продовольственный паёк могли лишь те граждане, которые сотрудничали с оккупационными властями, работая в созданной ими управе и в открытых ими же немногочисленных учреждениях. Но таких рабочих мест, гарантировавших хоть какое-то продовольственное обеспечение, было крайне мало. Да и далеко не все советские люди намерены были занять такие места, чтобы после освобождения города советскими войсками (а надежда на такой конечный итог оккупации не покидала советских людей) и при восстановлении в городе советских органов власти не быть обвинёнными в сотрудничестве с оккупационными властями со всеми вытекающими отсюда последствиями. И их опасения были небезосновательны.

В качестве примера можно привести участь П.П.Назаревского, фамилия которого среди городских почитателей музыкального искусства и бывших преподавателей и учащихся музыкальной школы, в которой он преподавал, достаточно известна. Так вот он после освобождения нашего города получил немалый срок тюремного заключения лишь за то, что в период оккупации имел неосторожность публиковать в «Новочеркасском вестнике» - печатном органе городской управы - информацию о происходивших в городе событиях музыкальной жизни, которая не замерла здесь даже в столь суровый период. За эти публикации он получал какие-то незначительные гонорары, на которые мог хоть как-то поддержать находившуюся на его попечении парализованную мать. А после освобождения города он за них же получил 10-летний срок тюремного заключения - достаточно существенный для него в той жизненной ситуации, в которой он тогда находился.

Спасаясь от голода

После освобождения Новочеркасска от оккупантов командование советских войск выделило и оставило городским властям для обеспечения горожан хлебом и крупой количество зерна может и не совсем достаточное, но крайне необходимое на период налаживания в городе мирной жизни – 1200 тонн. Ведь официальные данные того времени свидетельствовали, что 1/3 жителей Новочеркасска (в абсолютных цифрах на тот момент это составляло не менее 15 тысяч человек) от постоянного недоедания были физически истощены до степени дистрофии. По свидетельству художника и краеведа В.К.Куинджи, который в период освобождения Новочеркасска был 12-летним мальчишкой, последнюю неделю существования в нашем городе хвалёного «немецкого порядка» их семья вообще ничего не ела.

Узнав в день освобождения Новочеркасска от соседа, что у мясокомбината остался не уничтоженный немцами продовольственный склад, Вильям со своей сестрёнкой и с санками бросился туда. Истощённые дети загрузили санки разнообразными продуктами настолько, что сразу не смогли втащить их на крутой подъём в районе триумфальных ворот. Прежде чем крутой склон был наконец-таки преодолён, им несколько раз пришлось скатываться под уклон к мясокомбинату. Но притащившим продукты голодным детям их бабушка не дала немедленно насытиться хлебом. Имея опыт уже пережитых ею голодных лет, бабушка вполне обоснованно опасалась заворота кишок. Поэтому она тут же принялась варить мясной бульон, с помощью которого и стала постепенно выводить из состояния истощения организмы не только детей, но и взрослых членов их семьи.

* * *

Под пятой оккупантов Новочеркасск пребывал 204 дня. За это время те нанесли ему тяжёлейшие раны: были разрушены многие промышленные предприятия и жилые дома, ликвидированы или приведены в нерабочее состояние объекты жизнеобеспечения города, уничтожены либо повреждены линии связи и электропередач. Но главное богатство каждого населённого пункта – это живущие в нём люди. В Новочеркасске были замучены и расстреляны оккупантами 1070 народных мстителей и мирных жителей. А при взятии нашего города погибли до 900 советских солдат и офицеров. И если все городские предприятия, здания и сооружения были со временем восстановлены, то людские потери – безвозвратны и невосполнимы. Погибшие в ту лихую годину живут лишь в памяти народной. Причём уже 7 десятилетий подряд! Они должны продолжать жить и в памяти будущих поколений.

ПАВЕЛ ЧЕРНОВ

Комментарии

(или войдите для оставления комментариев от Вашего логина на сайте)