Повернуть время вспять

Как только им показалось, что всё наладилось, жизнь навалилась на них со своей нечеловеческой умертвляющей силой. Повернуть время вспять. Стивен падает на колени рядом с безжизненным телом светловолосого мужчины. На полы невесомо оседает снег, и, быть может, хорошо, что плащ красный — именно поэтому не видно крови, которой он неумолимо пропитывается. Его крови. Крови Эверетта Росса. Стивену кажется, что сейчас его руки дрожат больше, чем когда-либо. Он не слышит пульса; не замечает ни криков, ни взрывов вокруг — внутри него что-то увядает, гаснет, но он не в силах сдвинуться с места. Почему. Вернуть то, что однажды было моим. На лице Эверетта навсегда застыла жуткая гримаса боли, которую хотелось стереть; разгладить все морщины, не замечать крови, наполнить жизненным блеском навеки потухший взгляд. Вокруг его головы быстро обретает чёткие очертания кроваво-красный венец, и Стрэндж не видит его, не хотел бы видеть; пытается сбежать от реальности в немом крике. Он протягивает руку и дрожащими пальцами дотрагивается до застывшей груди, посреди которой ярко выделяется дыра от пули. Рука сжимает белую рубашку, постепенно принимающую красный оттенок; из гортани Стивена вырывается тихий надрывный полувздох-полувсхлип. Изменить судьбу. Он проклинал в этот момент всех богов, которые только существовали. Проклинал день, когда попал в этот мир и проклинал это тело. Винил всё, но больше всего — себя. И не мог отпустить. Он закрывает глаза и с трудом отнимает руку от груди погибшего. Вокруг неё постепенно появляются эфемерные символы и окружности, придавая своим призрачным зеленоватым свечением новые оттенки ситуации. Хотелось верить, что сейчас всё изменится. Что он повернёт историю. Что ему удастся спасти дорогого ему человека. Глаз на его шее еле ощутимо оттягивает цепочку, загорается ярким светом, но Стивен уже не замечает этого. Всего чуть-чуть, всего минутку, и он снова обретёт смысл жизни. Всего пол-оборота, и всё вернётся в норму. Спасти то, что однажды было утеряно. Стивен не уверен, что у него получится, но он обязательно будет пытаться. Чёрт бы побрал этих Мстителей. Почему из-за разборок каких-то громил должны гибнуть невинные люди? Почему из-за этого должен погибнуть единственный человек, который понимал его?! Лес отвечал ему близкими взрывами и грохотом, всеобщей суетой, но никто, никто не подошёл к ним. Дрожащие руки медленно поворачивают круг времени, и кровь на лице Росса начинает понемногу пропадать. В груди Стива вспыхивает слепая надежда, трепещет, но тут же теряет крылья, когда символы вокруг его руки меркнут. Он начинает заново. И снова, и снова, и снова. Какого чёрта? Какого. Чёрта. Его. Смерть. Фиксированная. Точка. Времени?! До остервенения сжимая кулаки, Стрэндж пытается подчинить линию времени, вновь и вновь поворачивает круг, бьётся, стучится, борется, но не может уйти дальше пяти минут. И вдруг он понимает: Росса уже не вернуть. Его друга уже не вернуть. Его Джона уже не вернуть. Он один. Он остался абсолютно один в этой бесконечной чужой вселенной. Как бы он ни пытался, как бы он ни пробовал, всё тщетно. Внутри него что-то обрывается, и глаза начинает неумолимо щипать. Стрэндж падает на грудь Росса и сжимает его пиджак, утыкаясь лбом в залитую кровью грудь. — Джон, прости меня, прости меня, я пытался... — невнятно шепчет он, давясь откуда-то хлынувшими слезами, — не бросай меня, пожалуйста, не покидай... Какие-то люди в белых халатах пытаются оттолкнуть его от тела, что-то говорят, констатируют время смерти, но он всего этого не чувствует. Он ощущает только острое желание вернуться домой, туда, где в кресле на Бэйкер стрит его ждёт живой Джон, готовый прямо сейчас рвануть раскрывать новое дело, и кружка горячего крепкого кофе.