4.5 Геология, геофизика
4.5.044 «Я нашел нефть. Вот так, Салманов»
Горный инженер-геолог, член-корр. РАН, главный редактор научно-технического журнала «Геология нефти и газа»; начальник «Главтюменьгеологии», первый заместитель министра геологии СССР, председатель совета директоров ООО «Югнефтегаз», президент ЗАО «Роспан Интернешнл»; автор 160 научных статей и 10 монографий; почетный работник нефтяной и газовой промышленности, почетный гражданин Ханты-Мансийского и Ямало-ненецкого а.о., г. Сургута и Цзиньчжоу (КНР), штата Техас (США); кавалер орденов Ленина, дважды Трудового Красного Знамени, Октябрьской Революции, Дружбы народов; лауреат Ленинской премии, премии им. И.М. Губкина, Герой Социалистического Труда, Заслуженный геолог РФ — Фарман Курбан оглы (Курбанович) Салманов, азерб. F;rman Qurban o;lu Salmanov (1931—2007) пользуется славой первооткрывателя нефти в Сибири.
Свыше 130 открытых Салмановым месторождений нефти и газа на Тюменском севере — Мамонтовское, Мегионское, Правдинское, Усть-Балыкское, Сургутское, Федоровское, Уренгойское, Ямбургское и др. стали базой нефтегазового комплекса страны.
Западная Сибирь, а точнее — Тюменская область — крупнейшая нефтегазоносная провинция. Открытие и освоение на ее территории 500 нефтяных, газонефтяных и нефтегазоконденсатных месторождений, дающих две трети общероссийского объема нефти и 95 % газа, позволило нашей стране по добыче нефти и газа выйти на первые места в мире.
Углеводороды в Тюменской области находили издавна. Остались свидетельства, что 200—300 лет назад на Оби и на Иртыше встречали битумные сланцы и черные фонтаны нефти.
В 1930-е гг. основоположник советской нефтяной геологии, академик И.М. Губкин, выдвинув гипотезу о существовании нефтяных месторождений в районе Западно-Сибирской низменности, добился развертывания комплексных нефтегеологических исследований, которые велись здесь 20 лет.
Поиски оказались тщетными, хотя другая гипотеза академика — о богатейших залежах нефти в Волжско-Уральском регионе («Второе Баку») нашла свое блестящее подтверждение.
Ничего удивительного в том не было, т.к. работа геолога чем-то напоминает искусство иглоукалывания — требует мастерства и знания объекта. Искать «нефтяные кружочки» диаметром 5—50 км приходилось на громадной территории размером 2000 х 1500 км.
К 1960 г. нефтяная промышленность страны начала давать сбои. Кавказской и Бакинской нефти не хватало для промышленных нужд. Правительством было принято решение интенсифицировать поиски углеводородов в Западной Сибири.
К этой проблеме подключились виднейшие ученые страны. В частности, директор Института геологии и геофизики СО АН СССР, академик А.А. Трофимук обосновал методику поисков месторождений нефти и газа применительно к условиям Сибири и Дальнего Востока.
Уверенный, что Западная Сибирь «плавает на нефти», Трофимук стал главной пробивной научной и административной силой в споре разных научных школ и чиновников с учеными.
«Недра не подведут, если не подведут люди» — говорил И.М. Губкин. И люди не подвели. По указанным учеными местам шли партии топографов. За ними на тракторах, тащивших на санях домики-балки, следовали партии электро- и сейсморазведки. А уж потом шли партии бурильщиков скважин.
Далеко не всегда бурение заканчивалось фонтанированием нефти. Многое зависело от везения и интуиции начальника экспедиции. Как правило, это был опытный геолог, часто ученый, поменявший свой кабинет на болота Самотлора и делавший науку буквально своими руками.
Одним из таких начальников, волею судеб ставший первооткрывателем тюменской нефти, был Фарман Курбанович Салманов. Он не единственный первооткрыватель главных залежей нефти в Западной Сибири.
История сохранила много имен покорителей тюменских недр — Юрия Эрвье, Льва Ровнина, Анатолия Брехунцова, Ивана Гирю, Ивана Нестерова, Аркифа Тяна, Виктора Федорова и др. Фарман просто один из самых удачливых, и самых ярких личностей советской нефтяной эпохи. Хотя удачливость — удел знающих и убежденных.
К тому же Салманов был не просто практик от геологии, а и выдающийся ученый, прославившийся в мировой геологической науке как автор фундаментальных концепций и трудов, по-новому раскрывающих проблемы формирования и распределения в земной коре месторождений нефти и газа.
Без научных трудов у геолога вообще не бывает и открытий. И тем не менее Фарман Курбанович неустанно повторял в своих многочисленных интервью: «С самого начала хочу предостеречь вас от заблуждения, что Салманов в одиночку покорил Западную Сибирь и добыл для нашего народа тепло и свет. Я мало похож на Прометея. Все эти годы рядом со мной рука об руку трудились тысячи и тысячи геологов, нефтяников, газовиков, строителей, которые, не жалея сил и здоровья, добывали нефть и газ. И я счастлив, что был рядом с этими великими людьми».
Популярность Салманова в СССР была фантастической.
При том, что он большую часть своей профессиональной жизни, с 1954 по 1987 г., провел вдали от столиц, в сибирской глуши. Пять лет понадобилось выпускнику Азербайджанского индустриального института на то, чтобы вписать свое имя в историю нефтедобычи. Фарман истово верил в «большую нефть» Сибири — он с малых лет был пленен «сибирскими рассказами» деда Сулеймана, отбывавшего ссылку на Сахалине, книгами геолога и писателя-фантаста В.А. Обручева, а в институте стал сторонником академика Губкина и всех, кто видел в Западной Сибири «будущее страны».
Когда Салманова распределили в Баку, он написал письмо министру нефтяной промышленности Н.К. Байбакову, с просьбой направить его в Сибирь. Тот отнесся к его просьбе с пониманием, и молодой специалист попал в Кузбасс.
Поработав старшим геологом и начальником экспедиции пару лет и убедившись, что в Кемеровской и Новосибирской области «ловить нечего», Салманов самовольно погрузил свою партию из 150 человек на баржи и увел ее по течению Оби на север, в Сургут, где он предполагал найти богатое нефтяное месторождение. Это случилось в 1957 г.
На новом месте начали бурение. Не обращая внимания на приказы и угрозы начальства, предать его суду за самоуправство, Салманов, поддержанный всеми членами партии, продолжал бурить скважины. Видя такую решимость, ему подписали задним числом приказ о переброске в Сургут.
Бурили больше трех лет. Нефти все не было.
Но вот 21 марта 1961 г. (как раз выдался праздник Новруз байрам) зафонтанировала скважина под селением Мегион. Начальник партии разослал телеграммы: «Уважаемый товарищ, в Мегионе на скважине № 1 с глубины 2180 метров получен фонтан нефти. Ясно? С уважением, Фарман Салманов».
«Товарищи» в верхах отмахнулись от этой новости — мол, природная аномалия, через пару недель иссякнет. Но когда через полмесяца забил нефтяной фонтан из второй скважины под Усть-Балыком, Салманов уже не сомневался, что открыл месторождение.
Тут же полетела радиограмма наверх — «Скважина лупит по всем правилам» и телеграмма Н.С. Хрущеву — «Я нашел нефть. Вот так, Салманов».
Вот так и было открыто Усть-Балыкское месторождение, а с ним и вся Тюменская нефтяная и газовая провинция. В середине 1960-х гг. в Средне-Обском нефтяном районе обнаружили целое созвездие месторождений, крупнейшим из которых стало Самотлорское. («Самотлор, или Самлар» в переводе с языка ханты — «сердце озер»).
Ну а потом все пошло как по маслу. Салманов занимал должность начальника или главного геолога очередной нефтеразведочной экспедиции, приступал к разведке и бурению — и открывал очередную залежь нефти и газа.
Заняв место начальника «Главтюменьгеологии», а в последние 20 лет ответственные посты в Москве, Салманов продолжал участвовать в открытии уникальных месторождений — прежде всего благодаря своим знаниям и интуиции.
Так, например, под его руководством были доразведаны и впервые разработаны пласты с добычей газа, конденсата и нефти Ново-Уренгойского и Восточно-Уренгойского месторождений.
А уже когда в последние годы жизни Салманов был президентом «Роспана», он обеспечил технологический прорыв всей сибирской нефтегазовой промышленности.
Сегодня каждая вторая тонна нефти, добываемая в Западно-Сибирской провинции — это нефть из месторождений, открытых при непосредственном участии Ф.К. Салманова.
Фарман Курбанович априори мог стать нефтяным королем — он не стал им, не стал участвовать в приватизации, и остался в памяти народной величайшим первопроходцем нефти, а не нуворишем-проходимцем от нефтепромыслов.
И вклад этого великого геолога в сокровищницу России не только в том, что мы все едим сегодня его «хлеб», а и в том, что он оставил всем нам образец истинного служения Отечеству. А еще свои мудрые и горькие мысли, достойные лучших философов.
«Ни один народ в мире не пережил в двадцатом веке таких катаклизмов, как наш. Вот уже почти сто лет его испытывают на разрыв всевозможными социальными экспериментами. Чего только он не перенес! Выстоял! Думая о сегодняшнем дне России с ее контрастами и перекосами, с ее расслоением на «новых русских» и «старых бедных», хочу привести слова древнего китайского мудреца Конфуция: «В богатой процветающей стране стыдно быть бедным. В стране, терпящей бедствие, стыдно быть богатым!»