Премьера кино
В прокат вышел новый фильм Никиты Михалкова "Утомленные солнцем 2", снятый спустя 16 лет после первой картины — на необходимости освежить ее в памяти для правильного понимания второй серии режиссер не настаивает, считая "УС 2" самостоятельным произведением. Пересмотрев все же первый фильм, ЛИДИЯ МАСЛОВА предположила, что после довольно убедительной смерти основных действующих лиц происходящее с ними теперь можно воспринимать как их приключения в аду.
Несгибаемых людей вроде комдива Котова (Никита Михалков) не в состоянии изменить ни рай (на который была похожа его дачная жизнь с семьей до того, как за ним пришли в первом фильме), ни ад, где такие мужчины только крепчают. Ад Котову достался как бы двухуровневый: в одной его части он принимает у себя в гостях Сталина (Максим Суханов), которого макает лицом в торт, украшенный сталинским же шоколадным барельефом, а в другом адском отделении он отбывает срок по 58-й статье, которую вдруг заменяют на 129-ю (хищение в особо крупных), кажется, как раз в день начала войны. После этого Котов доблестно воюет в штрафбате, совершает несколько подвигов и даже дослуживается до награды и снятия судимости, от которого упорно отказывается, потому что на воле его все равно никто не ждет.
У котовского соперника Мити (Олег Меньшиков), который в конце старого фильма вскрыл себе вены в ванне с видом на Кремль, ад поспокойнее, не такой героический и кровавый, а скорее интеллигентский (хотя рябой дьявол в кителе тот же самый). Теперь музыкант, попавший в жернова НКВД и докрутившийся в них до полковника, вынужден на даче сатаны играть ему на рояле, а потом отправляться на поиски Котова, который, как выясняется, не был расстрелян. Вполне нормальная концепция адовых мук — когда ты вынужден снова искать своего злейшего врага, которого спокойненько считал мертвым. В порядке, видимо, дополнительного наказания теперь Митя женат на освободившейся от Котова Марусе, которая в исполнении Виктории Толстогановой превратилась в совершеннейшую курицу: легкие куриные задатки Маруся проявляла еще в первых "УС", но Ингеборга Дапкунайте их пригашивала своей нордической сдержанностью. Замена актрисы где-то даже тянет на режиссерскую находку, отражающую способность героини меняться в зависимости от ситуации. Еще в первом фильме выглядело немного странно, когда женщина сначала любит одного человека и режет из-за него вены, потом выходит замуж за другого из соображений "А куда деваться?", а узнав, что за монстр ее муж, разрушивший ее счастье с первым возлюбленным, пару минут для виду рыдает: "Не подходи ко мне!" только для того, чтобы с удвоенной страстью ему отдаться. В немногочисленных сценах с Марусей, которая в "УС 2" предъявлена как бы для проформы, закрадывается подозрение, что эта вечная жертва собственной гибкости снова оказалась в той же ситуации — живет с одним человеком, потому что опять же деваться некуда, но больше интересуется судьбой другого, Котова, при упоминании которого сильно оживляется.
Впрочем, тема дележа одной женщины на двоих мужчин Никиту Михалкова, кажется, больше не занимает: "УС 2" — в большей степени фильм о любви отца и дочери Котовых. Прелестное дитя (Надя Михалкова), наделенное естественным артистизмом, которое в первом фильме комдив нежно называл "утконосиком", за шестнадцать лет выросло в половозрелого утконоса в беретике, который в плане актерских способностей может продемонстрировать прежде всего умение кривить рот и обливаться слезами. Попав из пионерлагеря, где она была вожатой, на фронт сестрой милосердия, Надя пробирается через военный ад, не подозревая, что где-то совсем рядом все время помнит о ней отец, с которым у них иногда случаются синхронные флэшбеки о памятной лодочной прогулке с разговором о советской власти и мягких пяточках. Солнечный день в раю по контрасту смонтирован с синеватым портретом Котова, индевеющего в окопе, но стойкости духа не теряющего: Никита Михалков смотрит из-под припорошившего его брови декоративного снега таким же ясным, твердым и не предвещающим никому ничего хорошего взором, каким он смотрел сквозь кровь, заливавшую его лицо в финале "УС".
Во втором фильме чужой крови, и немецкой, и русской, льется значительно больше, чем котовской. Жалко, что герой в первой части "УС 2" ни разу толком не использует эффектное приспособление, которое он приобрел на зоне, а именно перчатку с железными пальцами на левой руке, где из указательного выдвигается стальное лезвие,--- однако судя по трейлеру третьей части "УС" под названием "Цитадель", там будет и объяснение, как у Котова вырос железный коготь, и применение ему найдется. Тогда, возможно, "великий фильм о великой войне" по уровню режиссерской смелости даст какие-то основания для сравнения его с тарантиновскими "Бесславными ублюдками", несколько преждевременно уже прозвучавшего в прессе. Пока что "УС 2" по интонации и энергетике скорее напоминает нечто вроде киноэквивалента поэмы "Василий Теркин" — как неспешное, спокойное и в общем-то оставляющее спокойным перечисление разных удивительных, смешных, трогательных и страшных случаев, которые бывают на войне. В отличие от Квентина Тарантино, придумавшего действительно уникальный случай, Никита Михалков использует в основном уже знакомые по кинематографу — ну если не считать наиболее инфернального аттракциона, в котором буквально показано, до какой степени фашистам насрать на советский народ.