– Я с одной девочкой в школе учился. Она знаешь, чего умела? Четырёхзначные цифры в уме перемножать. Представляешь? Скажешь ей, к примеру: Вальк, сколько будет тыща двести тридцать четыре умножить на четыре тыщи триста двадцать один? А? Она замрёт, буркалы свои на тебя вытаращит, как психическая какая, посидит так с минуту – и отвечает: столько-то и столько-то. И даже ни один мускул у неё на лице при этом не дрогнет! Жуть! От одного ейного взгляда можно было запросто трёхнуться! Не все выдерживали! Сейчас булошной, которая у вокзала, заведует.
– Чего ж булошной-то? С такими способностями ей прямая дорога в академики!
– А чем плохо в булошной? Свежие пышки каждый день! Беляши с утра до ночи! Булки французские! Куда с добром? Красотища!
– Булки, пышки… Ты чего, голодный, что ли? Булков никогда не жрал? Не, свои таланты надо беречь. Холить и лелеять. Вот у меня один знакомый пацан был, так он умел ушами шевелить. Представляешь? Туловище на месте, череп – на месте, а уши у него елозиют натурально от щёк до затылка. Жуть! Народ специально собирался, чтобы на такой мудозвон посмотреть!
– На чего посмотреть?
– На феномен.
– А ты сказал – мудозвон.
– Да? Хе-хе… Я их всегда путаю: феномен, мудозвон… Похожие потому что. У нас в классе один такой был.
– Кто?
– Фено… тьфу ты! Мудозвон!
– И где он сейчас?
– Сидит. С соседом подрался. Два года дали.
– Кому?
– Ему! Ты про кого спрашиваешь-то?
– Про которого с ушами.
– С какими ушами?
– Тока что говорил! Которые по черепу йилозиют!
– А, этот-то! Этот пока не сидит. Этот в бане, директором помывочной части. Вот действительно великолепное место! Начальники разные приходют. Когда одни, когда с компанией, когда с девками. У него, знаешь, какие связи! А девок сколько! Закачаешься! Соответственно упакован по самую макушку: иномарка, дача, баба, собака, любовница. Две! Сейчас в больнице лежит. Восстанавливается после операции.
– На ушах?
– Чего «на ушах»?
– Уши оперировал?
– При чём тут уши? Чего ты ко мне с этими ушами приканителился? Грыжу он оперировал! Которая в паху. Надорвался на такой нервной работе. Это ж каждой собаке угоди, каждой ж.пу подлижи… А начинал между прочим, простым помывщиком. И когда мыл, то клиентам своим свои уши демонстрировал. Они их запомнили и начали его выдвигать на руководящие должности. Сначала старшим помывщиком, потом – администратором. А вот сейчас – уже помывочной части.
– Подумаешь, какой знакомый! Да у меня, если хочешь знать, есть одна знакомая – внучка адьютанта барона Врангеля! Да-да, того самого! Санитаркой в абортарии уже двадцать шесть лет работает! Между прочим, висит на Доске Почёта!
– В абортарии? Доска Почёта?
– Вот только не надо хамства! Не надо хамства! Оно не красит! На больничной Доске! Туда просто так никого не вешают! Туда надо заслужить, чтоб повесили! Это тебе не в бане ушами шевелить! В помывочной части!
– Да? А зато у меня у одного знакомого тридцать три зуба! Как у Леонов а в комедии!
– Ну и что? А у меня у одного знакомого их целых тридцать восемь! Как у мамонта!
– Тридцать восемь не бывает!
– Бывает!
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Да!
– А я вчера арбуз купил! Молочной свежести!
– А я – колбасы! Молочной! Она на прошлой неделе была по двести восемьдесят, а сегодня уже триста двадцать! Сволочи!
– А я …А я… А я сейчас домой пойду. Нажруся супу и лягу. Попробую забыться сном. А ты?
– И я.
– Чего «я»?
– Тоже домой. Тоже нажруся и тоже завалюся.
– Тогда всего хорошего?
– Ага. И вам, как говорится, не хворать.
– И вам туда же. В смысле, того же.
– До свидания.
– До свидания.

Они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Приятно всё-таки видеть, как общаются между собой культурные образованные люди! Все бы так! Всем бы так! Всегда бы хоть так-то…