Ромашковые поля

Шион откровенно скучала. Её деятельная натура жаждала продолжения исследований в ромашковом направлении, но главный объект изучения подло дезертировал в неизвестность, попутно пристрелив объект за номером два. Оставались ещё объекты номер три и четыре в лице Нобутики и Акане, причём оба они были в печали настолько, что ромашкотерапия смело могла пройти по всем документам в графе «необходимое лечение». Беда в том, что подопытные эти были уже, хоть и частично, но изучены, а реакции их, хоть и не всегда предсказуемы, но хотя бы понятны. Нет, решительно хотелось освоить новое поле для экспериментов и собрать дополнительные результаты для полноты картины (впрочем, и старых жертв забывать не будем). И тут на глаза попался он. Сакуя Тогане. Точнее в начале на глаза попалась новенькая инспектор – Мика Симоцуки, но девочку и так природа обидела на голову, здравый смысл и логику, а испытывать на ней разработки – это негуманно и расточительно. Перебьётся. Тогане сам по себе был интересным объектом для изучения. Обладатель самого высокого индекса преступности, резкий, заносчивый, умный, сильный, решительный и… не интересующийся блондинками, чем возмущал главного исследователя до глубины души, а значит, превращал себя в идеального подопытного кролика. А ещё он явно положил глаз на Акане, причём в каком-то извращённом смысле. Во сне всё твердил, что мечтает увидеть её абсолютно чёрной. Ну, вот и славненько, сейчас Цунэморе, как нельзя кстати, проживала в Управлении (из соображений безопасности, после проникновения неизвестного злоумышленника в её квартиру). Вообще вид инспектора навевал нынче тоску смертную: девушка часто вздыхала, решительно смотрела вдаль и безобразно пахла любимыми дешёвыми сигаретами Когами. Даже поселилась она не в начальской комнате отдыха, а в боксе для Исполнителей, по соседству с опечатанной комнатой Шиньи. Так что минимальный набор для опыта на месте. И исследование препарата проведём, и начальницу отвлечём от грустных дум. А хорошее настроение у начальства – залог приятной жизни для подчинённых. И вот пробил час ИКС. Комната Исполнителя наполнилась едва уловимым запахом модифицированной ромашки. Тогане сидел за рабочим столом и обводил очередную фотографию Инспектора маркером, подписывая на ней число и показания психопаспорта. Внезапно перед его глазами изображение слегка покачнулось, а Акане на фото игриво погрозила ему пальчиком и смахнула с лица чёрную прядку волос. Дальше всё было как в тумане. Как он оказался в комнате Инспектора с ведром чёрной краски, Сакуя не может вспомнить даже сейчас. То, как он в экстазе надевал ей ведро на голову, он видел на повторе записи видеокамеры Шион (которую она, к счастью, не показывала руководству), но верится с трудом до сих пор. А уж что он нёс после этого… - Акане, с детства я любил всё чёрное! Чёрную икру, чёрные машины, чёрную одежду! Я всю жизнь мечтал о чёрной женщине! И теперь моя мечта сбылась, с этой чёрной краской ты само совершенство! Выходи за меня замуж! - Чегооооооооооооооо?! – взревела выходящая из ступора девушка. Краска противно пахла и затекала за шиворот, усугубляя настроение Инспектора ещё больше. - Чтооооооо?! – раздался возмущённый вопль из-за кресла, и в дыру в стене, скрытую голограммой, вылез разъярённый Когами-сан. Недолго думая, беглый преступник прикрыл собой ошалевшую Цунэмори и заехал своему конкуренту в глаз. Но главный кошмар Тогане начался даже не с этого. Подлая видеозапись продолжала транслировать этот оживший ужас. Сакуя внимательно присмотрелся к нападающему и отметил его обворожительный чёрный цвет волос и костюма, о чём немедленно сообщил Шинье. Когами в ответ начал странно заикаться, пятиться назад и вопить, что хватит с него беременных извращенцев, и почему они все вокруг него вертятся. На крики в комнату Акане вломился Гиноза и подстреленным лосем застыл в дверном проёме, переводя взгляд с креативно окрашенной начальницы на Когами и Тогане поочерёдно. Последний обернулся к новоприбывшему и тут же отметил его густой насыщенный цвет волос, подобный воронову крылу, который дивно сочетается с подобранными в тон спортивными штанами. Снедаемый недобрыми предчувствиями и наученный горьким опытом, Нобутика на всякий случай начал принюхиваться, а потом и вовсе заткнул нос. Хотя в данную и конкретную комнату Шион газ не запускала. Ещё пока не запускала, хотя идея была очень соблазнительной. Всё равно с приходом Когами опыт потерял всякий смысл, ибо результаты начальству показывать нельзя: не выдавать же этого горе-преступника. Ситуация в комнате стремительно развивалась, так как Тогане присмотрелся к своему отражению в зеркале и заметил, что его волосы и костюм чернее всех присутствующих, а значит, он первый красавец в Управлении, и только он достоин своей собственной любви. В общем, газ в комнату всё-таки пришлось запускать, запись изымать, а утром лечить всех от похмелья. Когами благополучно слинял в неизвестность, а мрачный Сакуя сидел и в пятнадцатый раз просматривал видеозапись со своим триумфальным явлением коллегам.