"Россия – страна, которая может прокормить миллиард!", - такова основная идея "Дорожной карты развития сельского хозяйства до 2020 года", разработанная экспертами Московского экономического форума (МЭФ). Эдакая "инструкция" по управлению сельским хозяйством в стране. В сентябре 2013 года "Дорожная карта" была разослана главам аграрных регионов России, ее поддержали в 44 регионах, но на уровне правительства РФ, как считает сопредседатель МЭФ, президент Промышленного союза "Новое Содружество" Константин Бабкин, по-прежнему не хотят слышать о проблемах отрасли. В интервью Накануне.RU он рассказал о том, как Россия при 80 млн га площадей умудряется импортировать половину продовольствия, почему за его качество никто толком не отвечает, а бизнес "инвестирует" в основном в отношения с чиновниками.

Вопрос: Долг государства перед аграриями достиг 35 млрд рублей. Многим агропроизводителям уже почти год не выплачивают субсидии по инвесткредитам . Константин Анатольевич, на Ваш взгляд, чего аграриям стоит ждать, Ваши прогнозы?

Константин Бабкин: Это очень темная кухня, непрозрачная. Скорее всего, долг государства перед аграриями будет только повышаться, вряд ли они его погасят. Мы - сельхозмашиностроители, и нас в Минсельхоз за полтора года ни на одно совещание не пригласили. Мы чувствуем, что аграрии очень осторожно, нервно относятся к инвестициям, особенно в первом полугодии, когда продажи сельхозтехники опустились на 20%. Причин этому несколько: вступление в ВТО и неурядицы с субсидированием кредитов. Что будет дальше, даже трудно сказать.

Вопрос: Почему, по Вашему мнению, государство перестало выплачивать субсидии по инвесткредитам?

Константин Бабкин: Есть такое мнение, что они просто обсчитались. Пообещали кредиты на одну сумму, а заложили в бюджете другую, то есть просто грубая арифметическая ошибка. Вообще, после вступления в ВТО Россия же должна урезать объем поддержки сельского хозяйства, так что, может быть, и с этим связано.

Вопрос: Прослеживается интересная тенденция, например, племзаводу "Трудовой" из Саратовской области, имеющий 3 600 голов молочного стада, с ноября прошлого года по апрель субсидии не выплачивались, а вот у "Мираторга", крупнейшего в стране производителя свинины, с выплатами все в порядке. В чем причина?

Константин Бабкин: Это старая проблема. Система распределения дотаций полностью непрозрачная и неподотчетна для участников рынка. Государство выделяет деньги Минсельхозу, Минсельхоз по непонятным пропорциям распределяет их между регионами, одному региону оно может выделить в 20 раз больше денег, чем похожему на него другому региону. А как уж в регионе… Там могут быть перекосы в тысячу раз. Одному выплачиваются десятки миллиардов, а другому ничего и никогда.
Это старая и известная проблема, о которой мы давно говорим. Эта непрозрачность и непредсказуемость очень сильно тормозит развитие села. Все зависит не от качества труда и инвестиций, а от произвола чиновников и от отношений руководителя хозяйства и регионального Минсельхоза. Эта система заставляет предпринимателей "инвестировать" больше в отношения с чиновниками, чем в производство.

Вопрос: То есть тот, кто платит, тот и получает?

Константин Бабкин: Да, конечно, доказательств нет. Но какие-то личные отношения, особые отношения играют большую роль.

Вопрос: А какая сейчас в целом ситуация в сельском хозяйстве?

Константин Бабкин: Сейчас позорная ситуация. Я был неделю назад в Японии, общался с руководителями одной крупной компании. Они мне говорят: "Что у вас происходит с сельским хозяйством? У вас в России сколько площади?". Я им говорю, что вообще-то 120 млн га, осталось, правда, 80 млн, 40 вывели из оборота. А он мне:"80, да? А у нас четыре млн га, при этом мы кормим свое стомиллионное население с этих четырех млн га, да еще и экспортируем. А вы чего? У вас 80 млн га и еще половину продовольствия импортируете. Как вам вообще это удается?". Это и есть состояние нашего сельского хозяйства. У нас в 20 раз больше земли, чем в Японии, а производим продукции меньше.
Удовлетворительным состоянием это назвать сложно, хотя потенциал огромен. У нас есть и большой рынок, и много земли, и люди хотят работать, и технологии. Это надо использовать, но даже этот конкретный случай с невыплатой субсидий, он вселяет достаточную долю пессимизма, это говорит о том, что в ближайший год-два, пока политика не изменится, потенциал реализован не будет.

Вопрос: Что нужно изменить, чтобы как-то поменялась ситуация?

Константин Бабкин: В целом экономическую политику государства. Финансовую политику, сделать так, чтобы вернулся в Россию Стабфонд, чтобы кредиты для внутреннего рынка стали дешевле хотя бы раз в пять, изменить налоговую систему, отрегулировать рынок, увеличить прозрачность госкомпаний, чтобы у нас электричество стало в два раза дешевле, чем сейчас, топливо чтобы стало в два раза дешевле, грузоперевозки. Это все можно сделать, все достаточно реально и просто. Например, в Казахстане грузоперевозки стоят процентов на 40 дешевле, чем в России.
Нужно защищать свой рынок от неравной конкуренции. Если наши соседи субсидируют сельское хозяйство, то и мы должны либо также субсидировать, прозрачно и понятно, либо, если мы не хотим выделять много денег, нужно защищать свой рынок от тех стран, от тех фермеров, которые получают огромные дотации.
Конечно, нужно поддерживать экспорт, иметь правильную технологическую политику, налоги надо снизить радикально, они у нас выше, чем у других развитых стран, которые заботятся о своем развитии. Как только это все будет сделано, у нас начнется огромный экономический бум и в сельском хозяйстве, и в промышленности, и вообще во всем.

Вопрос: Если известно, что нужно сделать, то почему правительство этого не делает?

Константин Бабкин: У правительства все хорошо, денег у чиновников много. Те же самые крестьяне особых неприятностей не доставляют. Правительство просто оторвано от народа, избирателей. Посмотрите, о чем они говорят: побороться за организацию очередного чемпионата, с инфляцией они все борются, причем борются так, что повышаются затраты, стоимость кредитов. Их борьба с инфляцией идет только во вред нашей стране. В ВТО они 20 лет вступали, вступили и от этого только все пострадали. Почему они оторваны от реальных интересов страны - большой вопрос. Тут еще и мы такие – пассивные, слабые, боимся отстаивать свои интересы, мы, граждане.

Вопрос: Сейчас многие говорят, что из-за дождливого лета в России может быть дефицит на овощи, в особенности на картошку. Эксперты утверждают, что цены могут подняться на 20 – 30%. Как Вы считаете, ждет ли нас дефицит овощей?

Константин Бабкин: Вряд ли. То, что сейчас есть на прилавках – импорт, в том числе и картошка. Мы уже загнобили своих производителей овощей. На московских прилавках вообще все импортное. В мире сельское хозяйство развивается динамично, в мире никакого кризиса в сельском хозяйстве и сельхозмашиностроении нет.
Наш рынок никто защищать не собирается, так что, будем кушать импортные продукты. Пострадают только российские крестьяне, у них будет меньше доходов, и они станут хуже кушать. В городах, к сожалению, обыватели этого не заметят. Но это негативно скажется на всей России, потому что Россия без сельского хозяйства, но с огромным числом крестьян, не может быть здоровым организмом.

Вопрос: Может ли получиться так, что крестьяне из-за огромного количества импорта не продадут свою продукцию?

Константин Бабкин: Может с убытком, но продадут. Уже многие хозяйства работают в отрицательной рентабельности, инвестиции из села утекают или не вкладываются. Но продукцию крестьяне продадут, куда им деваться.

Вопрос: В Москве уже говорят о повышении цен на продукты, к примеру, яйца стоят 60 рублей…

Константин Бабкин: У нас все дорожает, например, в этом году во многих регионах электричество процентов на 60 подорожало, дорожает бензин, налоги не снижают, а повышают. Это все сказывается на удорожании продуктов.
Доход крестьянина, который он получает, и цена на прилавке магазина очень слабо связаны. Говорят, что крестьяне слишком хорошо живут, потому что посмотрите, как дорожает хлеб. На деле крестьянин продал пшеницу, и пока эта пшеница превратилась в булку на прилавке, продукт увеличился в цене в несколько раз. Стоимость труда крестьянина составляет лишь 7% от себестоимости булки на прилавке. Все остальное – налоги, которые у нас выше, чем в других странах, топливо, которое у нас выше, чем в других странах, риски, стоимость посредников, бухгалтеров, которые это все обслуживают, охранников, – ведет к тому, что у нас дорожают продукты. Они дороже, чем должны стоить, раза в два.
Все и будет дорожать, потому что улучшений не предвидится. Ни снижения налогов, ни выхода из ВТО нам правительство не обещает. Все постепенно будет ползти вверх. Вообще формально налоги не поднимаются, но отменяются льготы. Правительство видит дыру в бюджете, на следующий год бюджет может оказаться дефицитным, т.е. денег не хватит на расходы, которое правительство запланировало: олимпиаду, очередной футбольный чемпионат, саммиты и т.д. На это все денег не хватает, поэтому надо откуда-то их изыскивать. И вот Высшая школа экономики, главный поставщик идей для современного правительства, написала, что надо уменьшать пенсионный возраст, вводить энергетические пайки и отменять ряд налоговых льгот. С предприятий, которые модернизируются, вообще надо побольше налогов брать, увеличить налоги на землю, что сейчас происходит по всей стране, а это в первую очередь ударит по промышленным предприятиям, которые занимают много земли в центре городов. То есть эта политика оторвана от реальных интересов России.

Вопрос: Вы упомянули Высшую школу экономики. Вы наверняка слышали о Сергее Медведеве, он как раз преподает там, так вот он заявил о том, что России стоит отдать Арктику, так как Россия ничего хорошего для Арктики сделать не может. Как Вы расцениваете это заявление?

Константин Бабкин: Это заявление противоречит интересам России и здравого смысла вообще. Конечно, смотря чей здравый смысл он отстаивает. Это заявление играет против интересов России в пользу зарубежных корпораций и представителей мирового капитала.
Это стандартный подход Высшей школы экономики. Правительство уже лет 20 слушает людей, которые собрались в этой организации, и поэтому мы имеем то, что имеем – деиндустриализация, деградация, падение уровня образования. Сейчас уже и целые регионы хотят отсоединять от России.

Вопрос: Кстати, этот же Сергей Медведев предложил учредить в Сколково гей-квартал…

Константин Бабкин: В Сколково? Я не очень знаю, что там за структура, но, в принципе, может быть, и гей-квартал там будет органично смотреться.

Вопрос: Если вернуться к Всемирной торговой организации, о которой вы уже не раз сказали, есть мнение, что если у нас все-таки будет дефицит продуктов, то именно ВТО придет к нам на помощь - поможет ввезти в Россию все необходимые продукты питания…

Константин Бабкин: Чтобы торговать со всем миром, вступать в ВТО не нужно. Советский Союз не был членом ВТО и торговал с кем хотел, на условиях, которые ему были выгодны. До образования ВТО была нормальная мировая торговля. Чтобы ввозить товары, ВТО особо не нужно, главное, это на каких условиях их ввозить, на выгодных для России или нет.
ВТО – структура, в которую Россию приняли на унизительных, кабальных условиях. Многие из зарубежных корпораций будут рады, если в России ничего не будет производиться. Ситуация идет к тому, что Россия будет высасывать из земли нефть и газ, больше ничего производить не будет, все будет закупать за рубежом.
Такая перспектива совсем не радует, не думаю, что Россия станет таким образом полноценным государством, но люди из Высшей школы экономики считают иначе. Говорят: "Прекрасные товары, давайте закупать, не будем закупать – будет дефицит". Это путь в никуда. Сегодня в мире не то, что еды на всех не хватает, ее как раз хватает, не хватает работы и созидательного заказа. Человек без работы, не созидающий, деградирует очень быстро. Я не хочу, чтобы с нашей страной это все произошло.

Вопрос: В августе у Вас была встреча с президентом Владимиром Путиным, на которой Вы рассказали о проблемах в отрасли. Есть ли уже какие-то результаты от той встречи?

Константин Бабкин: Пока еще нет. Никто по поводу записки, которую я написал для Путина, на контакт тоже не выходил.

Вопрос: А каких решений Вы ждете?

Константин Бабкин: Я не думаю, что после одного совещания что-то должно измениться. Я хотел бы, конечно, видеть изменения в экономической политике, чтобы она повернулась в сторону производителя и созидателя. Но больших решений я не ожидаю. Пока руководители правительства говорят о том, что ситуация улучшаться не будет. Не будут снижаться налоги, стоимость кредитов, в ВТО каких-то изменений условий тоже не предвидится. Вроде говорят – заморозки тарифов для монополий, но в этом году от 20 до 60% увеличилась стоимость ресурсов и в следующем году, несмотря на решение о заморозки тарифов, цены будут повышаться при помощи каких-то дополнительных поборов.

Вопрос: Был ли вообще смысл рассказывать о проблемах президенту?

Константин Бабкин: Был, конечно. Это привлечение внимания к проблемам сельского хозяйства, сельхозмашиностроения, это важное дело. Идеи становятся материальной силой, когда овладевают массами. Я вообще благодарен президенту за то, что он попросил сравнить условия в России и в Канаде. Это показывает то, что есть желание что-то изменить. Пока плод не созрел, но какие-то идеи там бродят, в том числе и в правительстве, идеи о том, что что-то надо менять, стимулировать экономику разумными средствами.

Вопрос: Сейчас в России остро стоит вопрос с мигрантами. В сельском хозяйстве их тоже хватает…

Константин Бабкин: Тут две проблемы. Первая проблема - проблема качества продуктов. В Москве арбузы, например, невозможно покупать, потому что они вкус мыла имеют, ладно вкус, но как это скажется на нашем здоровье? Это никто не контролирует и не проверяет. Здесь надо срочно что-то делать, иначе мы через несколько поколений превратимся в мутантов с хвостами.
Вторая проблема – миграция. В сельском хозяйстве, особенно в Подмосковье, очень много работает мигрантов. Из-за этого коренное население получает либо мизерные доходы, либо их вообще оттесняют. Это большая проблема, но она опять же упирается в то, что у нас нет аграрной и миграционной политики. В первую очередь надо создавать условия для наших людей, коренного населения, а потом уже для граждан других стран. Это нормальная политика. Пока мы своих аграриев не загрузили работой, пока они не могут приложить свой ум, руки и душу, то отдавать рабочие места кому-то извне неправильно.
Я был в Японии, там вообще нет мигрантов, всю работу делают японцы: простую, сложную, любую. И нормально, страна высокотехнологичная, у населения хороший материальный уровень. Во Франции, не в Париже, а в небольших городах, там тоже без мигрантов как-то дело обходится. Главное - создать условия для работы с точки зрения налогообложения, социальной защиты, и любой труд будет считаться почетным.

Вопрос: Сейчас у нас в России владельцам бизнеса выгодно нанимать на работу именно мигрантов, им можно платить меньше, а русские и требуют больше… Что вот с этим делать?

Константин Бабкин: У нас искаженная экономика, поэтому владельцам бизнеса вообще производить невыгодно. Им выгодно положить деньги на депозит в банке или вывезти их куда-нибудь за рубеж, купить себе Rolls-Royce или зарубежную дачку. Если он все еще занимается бизнесом, то тогда, конечно, ему выгодно выгнать русских и завести таджиков. Неправильная экономическая политика толкает их на это. Делает людей не друзьями России, а загоняет их в такие тиски и толкает на неправильный путь, в том числе на то, чтобы замещать русских мигрантами. Это все должна регулировать государственная политика.
Если государство поставит перед собой задачу сделать все условия для труда коренного населения, то все у нас будет хорошо. И население у нас увеличится многократно, и все будут работать, все будут довольны.

Вопрос: На днях с поста главы Роспотребнадзора сняли Геннадия Онищенко, а он, как сейчас пишут, защищал отечественный рынок, в том числе и сельхозпроизводство.

Константин Бабкин: У Онищенко вообще был несолидный метод защиты отечественного рынка. Как только изменялись политические отношения с той или иной страной, в ее продуктах находились какие-то яды, бактерии. Это не может служить основой для долгосрочного развития и уважения ни к инвесторам, ни к стране. Такой подход прослеживался, и это не добавляло авторитета России. Конечно, надо заботиться о здоровье нации, надо защищать наших производителей, но я бы не сказал, чтобы Роспотребнадзор этим усиленно занимался.
Надо менять внешнеторговую политику, пересматривать условия членства России в ВТО и создать для наших производителей условия равной конкуренции в стране. Это должна быть не разовая, спонтанная политика, а долгосрочная, с четкими и понятными правилами, законами. Главную роль должен играть не Роспотребнадзор, а Министерство экономического развития и таможенная служба. Сейчас идут такие отзывы, что Онищенко защищал наших производителей, но я не думаю, что он защищал именно от того, от чего надо защищать.

Вопрос: После ухода Онищенко пошли слухи, что и Роспотребнадзор расформируют.

Константин Бабкин: Не думаю, что это сильно скажется. Он и наших производителей активно не защищал. Поэтому не думаю, что сильно ухудшатся продукты на прилавках. У нас и так никто не знает, из чего сделана колбаса, которую продают в супермаркетах. По крайней мере, кошки и собаки ее отказываются есть. Я бы наделил функциями Роспотребнадзора Министерство сельского хозяйства и назвал бы "Министерство сельского хозяйства, продовольствия и защиты прав потребителей", как в Германии. Следить за качеством продуктов нужно, но не думаю, что Роспотребнадзор с ней качественно справлялся.

Вопрос: Что касается защиты прав потребителей, какие изменения, на Ваш взгляд, нужны, чтобы потребители действительно были защищены?

Константин Бабкин: Нужно разработать определенные стандарты. Например, молоко, если оно сделано не из коровьего молока, а из порошка, и производитель не доказал, что это настоящее молоко, то он не может написать на пакете с этой жидкостью, что это молоко. Он должен писать "молочный напиток", "белая жидкость", что угодно, но не молоко. Нужно разработать список требований к продуктам, вообще, к любым товарам. Для того, чтобы некачественные не могли попасть на прилавок. Если продукт не соответствует этим требованиям и все же попал на прилавок, то должно быть наказание. Полезно вводить маркировку генномодифицированных продуктов. Если картофель генномодифицированный, лежит на прилавке и при этом не маркированный, то любой потребитель может идти в суд и предъявлять огромный штраф производителю этого картофеля, импортеру этого картофеля, всем лицам, которые участвовали в том, что они отравляют мое здоровье. Это будет нормальной защитой.