Пластинки из Турции.
Знаете, а мне дедушка рассказывал, как он в Москве в 1914 году побывал на концерте А. Вертинского. И видел его воочию в костюме Пьеро. Вертинский был очень тонкий, подвижный и удивительно гармоничный. Он мог одним движением, одним жестом своих невероятно выразительных рук передать столько, сколько многие ораторы не могут выразить за часовую речь! Концерты Вертинского всегда собирали полные залы. Было в его песенках, в его манере исполнения нечто такое, что невероятно импонировало интеллигенции того времени...
Свершилась революция. Волна иммиграции закружила Вертинского и унесла с собой в дальние страны. В СССР его записи были запрещены. Как и записи песен в исполнении Петра Лещенко...
В 1935 году моего дедa направили в Турцию, на строительство химического комбината. Назначен он был заместителем начальника строительства. Много рассказал мне мой дед занятных, порой весёлых историй. Так однaжды пришёл к нему турок наниматься на работу. Дед его спрашивает, что умеешь делать? Тот говорит : все - овец пасти, жену любить, ну и в таком духе.. Дед подумал и спрашивает: а ямы под столбы копать пойдешь? Они вели электропередачу на столбах. Турок в ответ - мол, сколько платить будишь?
- 9 куруш (копеек) в час.
-Нет,- говорит турок, это мало, у меня семья, три жены, девять детей, это мало. Дед ему - ну хорошо, 10 копеек в час. Вот это подойдёт, обрадовался новый работник , намазал палец чернилами, приложил его к договору вместо подписи, поклонился и ушёл...
На следующее утро дедушка пришёл на работу, а его сотрудники со смехом спрашивают: - Альберт Львович, когда шашлык устраиваете? Дед - какой шашлык? Оказалось, что тот работник, которому 10 копеек зарплаты в час положили, в благодарность привел деду живого барана. Я потом допытываться стал, дедушка, спрашиваю, ну и как, шашлык вкусный был? Ты что, говорит, разве можно, я его обратно, этого барана, отдал, вернул, значит. Ну, да ладно, я о другом хотел рассказать.
Турция, лето, жара страшная. Днем все стараются не пить - все равно сразу все потом выходит... Зато ночью... Все выползают на крыши домов - мазанок. Крыши плоские, белые. На них кидают соломенные тюфяки. На тюфяки - подушки. Ночью самая жизнь : сидят, беседуют, чай пьют от пуза... И вот однажды, посреди ночи, откуда-то доносится голос, поющий на русском языке, "Чубчик, чубчик кучерявый..." Играет где-то пластинка, летит над крышами голос Петра Лещенко...
На следующий день выяснили, что в городке есть магазин, где продают пластинки. Нашли магазинчик, входят, а там пластинок - море! И Петра Лещенко записи, и Вертинского, и... Пластинки выпускали две фирмы. Одна - Балкантон - делала на пластинки наклейки с русскими названиями, но латинскими буквами : „ Сhubchik kucherjavyj „. А другая фирмa наклейки делала полностью на русском языке. Понакупали пластинок, патефоны, чтобы слушать. Очень это жизнь скрасило.
Закончилось строительство и советские работники стали возвращаться на Pродину.
Так вот,при въезде, на таможне с советской стороны, пластинки с русскими наклейками отобрали, а те, на которых были латинские буквы - пропустили. Хотя песни и исполнители были все те же. Я помню некоторые из этих пластинок, они дожили до моей поры... Помню и патефон с ручкой... Но при мне пластинки проигрывали уже на электропроигрывателе. Чтобы пластинки не так портились. В патефонe иглы были металлические, после нескольких прослушиваний, игла просто вгрызалась в бороздки, резко ухудшалось качество звучания.
Теперь это уже история...
А Вертинского и Лещенко слушаю с большим удовольствием и сейчас, на кассетах и дисках. Настоящее искусство вечно.