Вчера Московский гарнизонный военный суд продолжил начатое во вторник слушание дела против бывшего начальника Главного управления военного бюджета и финансирования Минобороны Георгия Олейника. Суд допросил экс-министра обороны, депутата Госдумы Игоря Родионова, подписавшего два соглашения с Украиной, в выполнении которых обвиняется генерал Олейник. Свои противоречивые показания бывший министр объяснил "психотропным влиянием".
Отставной генерал армии Игорь Родионов вчера держал ответ перед двумя полковниками: судьей Василием Винокуровым и гособвинителем Владимиром Миловановым. Он начал свой рассказ с того, что заступил на пост министра обороны летом 1996 года, когда "армия разрушалась на глазах, а начальник Генштаба занимался криминальной торговлей оружием с Арменией". Тут судья перебил господина Родионова и призвал говорить только по теме уголовного дела генерала Олейника. В частности, о двух подписанных генералом армии соглашениях, в соответствии с которыми господин Олейник перевел $450 млн английской фирме United Energy International, принадлежавшей корпорации "ЕЭС Украины".
— Инициаторами соглашений были два премьер-министра, Виктор Черномырдин и Павел Лазаренко,— рассказал Игорь Родионов.— А разрабатывались они в Минфине. Мы надеялись по ним получить хотя бы стройматериалы накануне зимы.
— А какова роль генерала Олейника? — спросил судья.
— Он такая же жертва, как и я. Для него моей подписи было достаточно, чтобы он принял соглашения к исполнению.
— Зачем же,— поинтересовался судья Винокуров,— вы подписали второе соглашение, разрешив перечислить английской фирме $200 млн, когда первое соглашение, по которому уже были переведены $250 млн, не было выполнено украинской стороной?
— Для меня самого это загадка,— недоуменно пожал плечами отставной генерал армии.— Убей меня, я о втором соглашении мало что помню. Если бы кто-нибудь сказал мне: Родионов, будь осторожен, ты попал в такую компанию! Нет, только потом начали ахать и охать. Когда меня "ушли" из Минобороны, мне многое стало понятно. Но это к делу не пришьешь. Возможно, я оба соглашения подписал в один день, на заседании правительства. Ну машинально, понимаете?
После этих слов судья объявил десятиминутный перерыв, и вспотевший экс-министр Родионов припал к открытому окну. Глотнув воздуха, он спросил стоявшего поодаль гособвинителя полковника Владимира Милованова:
— На сегодняшний день ушедшие деньги вернули нашему государству?
— $327 млн зависли на Украине,— сказал гособвинитель.
— Я десять месяцев был министром обороны и думал, с ума сойду,— пожаловался генерал армии полковнику Милованову.
Но гособвинителю было ничуть не жалко свидетеля Родионова. После перерыва полковник Милованов пошел в наступление. Он в категоричной форме потребовал от свидетеля объяснить, почему тот на допросе в Главной военной прокуратуре дал одни показания, на очной ставке с генералом Олейником — совсем другие, а на суде опять их скорректировал. Больше всего гособвинителя интересовала роль Георгия Олейника: не он ли подсунул министру проекты упомянутых соглашений? А если нет, то, может, подсудимый хотя бы докладывал генералу армии Родионову о целесообразности их подписания?
— Черт его знает,— сгоряча произнес свидетель.— Для меня это была одна из двух сотен забот, которые свалились на мою голову.
Тут уже не выдержал судья Винокуров:
— Вам вопрос понятен? Осталось принять командирское решение: где говорилась правда и почему вы изменили показания?
— Может, психотропное воздействие было, не знаю. Мне очень неудобно.
— А когда на вас воздействовали? — задал уточняющий вопрос судья.
— Кто воздействует,— ответил экс-министр,— обычно держит это в тайне.
Еще 15 минут полковник Винокуров добивался от господина Родионова признания в том, что генерал Олейник участвовал в подготовке спорных соглашений. Но добился только слов об "изощренном умысле Минфина" и положительной характеристики подсудимого Олейника, который, по словам господина Родионова, виноват лишь в том, что "плохо разбирался в интригах, как и я". В заключение свидетель Родионов заявил:
— Следствие, я уверен, досконально не разобралось в тонкостях того, что произошло.
И ушел из суда с понурой головой, наотрез отказав ждавшим его целый день в коридоре тележурналистам в коротком интервью. Снимать заседания судья запретил еще в первый день слушаний.
Ъ продолжит следить за процессом.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ