Гальюн (швед. galjon — нос корабля) — первоначально свес в носу парусного судна для установки носового украшения. На этом же свесе устанавливались отхожие места для экипажа, поэтому в настоящее время гальюном называют туалеты на кораблях.
(Материал из Википедии — свободной энциклопедии)
Эту историю я услышала от своего отца еще в детстве, он служил в то время на подводной лодке на северном флоте в звании мичмана. Жили мы в закрытом военном городке в Мурманской обл. Север, сопки, полярная ночь, лучшие годы в моей жизни.
Однажды вернувшись из автономки (автономное плавание лодки без всплытия на поверхность, могло продолжаться до ста дней) отец рассказал нам с мамой забавную историю о сослуживце.
Лухуми, так звали грузина, главного героя папиной истории, служил на той же лодке в звании корабельного старшины, был любознателен и авантюрен, однако, как выяснилось позже, полностью лишен здравого смысла.
После 2-х месяцев плавания, уставшие физически и морально люди не находили себе места, всем хотелось только одного – домой.
И вот раз вечером состоялся интересный разговор между моим отцом, судовым механиком и Лухуми. В приподнятом настроении разговор зашел, уж и не вспомнить теперь с чего, о том самом «волшебном» газе который образуется в человеческом теле в период распада органических веществ.
Отец и корабельный механик настаивали на том, что сей газ горюч, Лухуми категорически отказывался в это верить. «А ты проверь!» - в конце концов, бросил отец, и диспут на том был окончен. Как говориться – посмеялись и разошлись. Остаток дня Лухуми провел в молчаливой задумчивости.
Одолеваемый сомнениями и терзаемый любопытством в ту же ночь Лухуми отправился в гальюн. В голове старшины уже четко вырисовалась схема эксперимента. Порывы смелого сердца и тягу к знаниям заглушало лишь характерное урчание в животе и пресловутый органический распад. Газ накапливался и был готов к практическим опытам.
Надо заметить, что гальюн, куда направлялся «молодой ученый», представляет собой на подводной лодке изолированное помещение, и как все помещения на судне оборудованное определенным образом, замкнутое пространство с вентиляцией и металлический «толчок». Взгромоздившись на него, Лухуми принял необходимую для эксперимента позу и сосредоточился, в этом деле главное боевой настрой и пламя. Дрожащими от волнения пальцами старшина чиркнул спичкой и опустил руку в пространство унитаза.. не сдерживаемые более газы с характерным звуком вырвались из недр человеческого организма..
Эксперимент удался. Результаты опыта подробно описаны в истории болезни старшины.
Отец и судовой механик стояли напротив кровати пострадавшего и, сдерживая нахлынувшие эмоции, разглядывали огромное тело горца. Волосатая от природы грудь, живот, руки и ноги Лухуми в результате столба огня пострадали изрядно и были покрыты крохотными островками черных волос. От шикарной шевелюры грузина осталась лишь синяя лысина, только одна бровь испуганно топорщилась под морщинистым лбом экспериментатора. Щетина на лице смотрелась смело и вызывающе, в остальном старшина был похож на тремингованного к выставке эрдельтерьера. В палате пахло паленой шерстью и мазью Вишневского.
История быстро обошла гарнизон, да и весь я думаю северный флот. Экипаж корабля еще в течение года любовался назидательными надписями на двери корабельного гальюна: «Секретная лаборатория» и «ТИХО! Проводятся опыты». Даже командир корабля не сетовал за снятие табличек, ведь техника безопасности на атомной подводной лодке превыше всего.