Чужестранная история: Меняющие мир романы Диана Гэблдон

Вилли Мейли

Об авторе: Вилли Мейли занимается историей Эпохи Возрождения в Университете Глазго. У него много работ по шотландской литературе. Является со-основателем университетской программы по развитию писательского мастерства, и одним из организаторов намеченной на 18-22 июля конференции в Глазго, посвященной романам и сериалу «Чужестранка».

Данная статья была опубликована в февральском номере Обзора исторических романов.

Слово “outlander” [«чужестранец/чужестранка», напоминаю, что в английском языке отсутствует категория рода - прим.пер. ] впервые появляется в 1598 году в передовом для своего времени итальяно-английском словаре Джона Флорио «A Worlde of Wordes»[Мир слов]. В нем “pellegrino” было истолковано как «незнакомец, иностранец, чужестранец, чужеземец». Отец Флорио, уроженец Тосканы, бежавший от Инквизиции, прибыл в Лондон в 1550 году, так что его сын хорошо представлял, что значит, быть «чужестранцем». Цикл романов Дианы Гэбелдон «Чужестранка» рассказывает об англичанке 40х годов прошлого века Клэр Рэндалл, которая стала чужестранкой или по-шотландски «sassenach» дважды: сперва оказавшись посреди шотландского кризиса восемнадцатого века, а потом перебравшись вместе с мужем-горцем, Джейми Фрейзером, через Атлантику.

Истоки «Чужестранки» лежат в одной из серий «Доктора Кто» 1996 года: в истории о последствиях каллонденского сражения Гэблдон увидела якобита в килте. В то время Диана работала преподавателем в Университете, а увиденное вдохновило ее написать исторический роман. «Как вести исследование я знаю», - рассказала она. «А поскольку у меня был межбиблиотечный абонемент, то мной был сделан логичный вывод: искать проще, чем придумывать. И если бы оказалось, что мне не хватает воображения, то было бы проще позаимствовать что-то из исторических данных». То, что начиналось как упражнение, превратилось в невероятный проект, у которого со временем выросли крылья: «Я поняла, о чем мои книги, когда работала над ними. Я пишу собственными мускулами, кровью, костьми и памятью, придавая форму тому, что создает мое воображение.»

Именно главная героиня, придуманная Гэблдон, превратила всю историю в рассказ о путешествиях во времени: «Когда я (на третий день работы) поняла, что англичанка, которую я только что завела в дом полный шотландцев (в килтах), чтобы посмотреть, как она будет себя вести, отнюдь не собирается делать то, что я от нее ожидала, я недолго поборолась с ней, стараясь заключить ее в нужные рамки и заставить говорить, как подобало женщине восемнадцатого века, но она продолжала отпускать нагловатые замечания из века двадцатого... А еще она перехватила контроль над историей и начала рассказывать ее сама. Так что в том, что сюжет вышел о путешествиях во времени, виновата Клэр.»

С момента выхода первого романа в 1991 году, «Чужестранка» пробудила всеобщий интерес к шотландской истории, культуре и языку. Восьмая книга, «Написано кровью моего сердца», появилась в июне 2014, а в августе того же года на телевидении вышла экранизация первого романа. Ходили слухи, что выход сериала на экраны в Великобритании был отложен, чтобы не оказывать влияния на Референдум по независимости Шотландии, который был запланирован на сентябрь. Шотландцы, стремящиеся узнать историю собственной страны, часто обращаются к художественной литературе, т.к. долгие годы было принято, что образование в основном излагало британскую точку зрения. «Чужестранка» дала шотландцам пищу для размышлений и одновременно рассказала историю страны миллионам читателей по всему земному шару. Телесериал оказал самое заметное влияние на международный имидж Шотландии со времен «Храброго сердца» (1995), хотя «Горец» (1986), приключенческий фильм о путешествиях во времени, где одну из ролей сыграл Шон Коннери, возможно, более подходит для сравнения в разговоре о таком необыкновенное явлении, как в мужчины в килтах. При всем при этом, «Горец» по достоверности, многогранности и исторической аккуратности и близко не соответствует работе Гэблдон.

Работа над романом, действие которого происходит в Шотландии, создание правдоподобных героев, а также сопровождение их в Америку, бывшую тогда британской колонией, стало приятной, но сложной задачей для такого заядлого читателя и привыкшего проверять источники писателя: «Я прочла каждый шотландский роман, который смогла достать. Именно так я развила у себя чувство, которое можно называть «чувство понятного шотландского акцента». Ее взаимодействие с англо-шотландским и гэлльским языками было тесно увязано с задачей достоверности: «Желая, чтобы исторически подробности в книге были как можно более правдоподобны (именно так можно увлечь читателя, чтобы он безоговорочно верил вам, когда вы объявите вот тот круг камней временным порталом...), я решила, что в книге необходимы люди, которые хотя бы несколько слов иногда говорят на гэльском.»

И это сработало. В диалогах ее книг соседствуют ритм и словарный состав англо-шотландского языка восемнадцатого века, изредка оживляемого языком гэльским, с послевоенным английским языком среднего класса двадцатого века, которым говорит Клэр. Недоразумения возникают не только из-за рождения главной героини в двадцатом веке, но и, собственно, из за ее английскости. «Отличный прием для историй о незнакомце в чужой стране», - заметила она. «Если главная героиня (в начале) не понимает, что говорят окружающие, сюжет наполняется известной долей запутанности, объяснений (и автору не надо вмешиваться, чтобы лишний раз обратить внимание читателя) и экзотики.»

Спустя тридцать лет девятая книга цикла, «Иди, скажи пчелам, что меня нет» продолжает очаровывать читателей. В книге более 1300 страниц и ни одного промаха. Начинается книга с описания того, как Джейми и Клэр переживают прошлые травмы, которых у них было предостаточно. Моменты воспоминаний и исцеление предвещают будущие страдания. Любовь главных героев красной нитью проходит сквозь все исторические потрясения «Чужестранки». Но это не Бригадун [фильм по мотивам бродвейского мюзикла о том, как двое американцев случайно попадают шотландскую деревушку, которая становится видимой для простых смертных раз в сто лет. Как и положено мюзиклу, все жители деревни Бригадун всегда веселые, всегда поют и танцуют – прим.пер.], ни Нетландия [нереальное место, в котором происходит действие произведений Джеймса Барри о Питере Пэне и работ, основанных на них. – прим.пер.]. Хотя в книгах присутствует секс, но это не женский роман. Секс Клэр и Джейми приземленный, поодробный и откровенный, описанный с женской точки зрения. Убедительный в деталях он находит особенный отклик у женской части читательской аудитории.

В то время как первая книга Гэблдон обретала контуры, она написала пробный кусок «где молодая женщина объясняет брату каково это - быть беременной» Ее в то время немногочисленная читательская аудитория была потрясена тем, насколько «осведомленно и реалистично» изобразила она собственный опыт материнства. «А уж это было реалистично, уж поверьте». Все романы, включая "Иди, скажи пчелам, что меня больше нет», заостряют внимание на второстепенных деталях узнаваемого личного опыта, разворачивающегося на фоне меняющих мир исторических событий. «Я пишу маленькие отрывки, которые, в конце концов, соединяются и становятся более крупными кусками. И в различные моменты действия, если я нахожу что-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО интересное, что выносит меня (или некоторых героев) за границы (физические, ментальные или моральные), я просто интересуюсь, что же случится дальше и хочу двигаться вслед за персонажем, сюжетом, действием и т.д., чтобы выяснить этот вопрос.»

Гэбелдон чувствует себя свободно и в тех подробностях сюжета, что скрыты от глаз читателя. «Я не думаю и не пишу последовательно. Я не пишу набросков т.к. а) это бессмысленно (все постоянно меняется) и б) один набросок может разрушить весь мой интерес к истории т.к. в) я завишу от воображения и сенсации, а набросок - противоположность того и другого.» При этом она не хочет быть слишком современной: «В настоящее время англоговорящая культура достаточно глупа и поверхностна и (как по мне) не слишком интересна.»

Она не боится затронуть сложные темы: сексуальное насилие над женщинами и мужчинами, рабство, война. Но ее метод позволяет ей обращаться с подобными сюжетами достаточно деликатно. И хотя история имеет значение «мои Клэр и Джейми не смогли бы миновать сорок пятый год девятнадцатого века, не затронув политических взаимоотношений Франции и Великобритании». Историческая достоверность имеет большое значение, но верность фактам не препятствует повествованию.

Существует пять «образцов для подражания», которые, по словам Гэблдон, дали ей «образование, а не вдохновение». Важно отметить, никто из них не является автором исторических романов: «Чарльз Диккенс - у него я научилась, как сделать героя ярким и неповторимым, Роберт Льюис Стивенсон во многом научил меня построению повествования и концентрации на сюжете, Дороти Л.Сэйерс [английская писательница, филолог, драматург и переводчик. В России наиболее известна благодаря детективным романам. – прим.пер] - у нее я научилась регулировать темп сюжета, но что еще более важно, показывать в диалоге особенности социального класса и считать мораль в качестве неотъемлемого компонента хорошей истории; П.Г.Вудхаус [ популярный английский писатель, драматург, комедиограф – прим.пер.] научил меня как выровнять сложный сюжет и изредка замедлять или совершенно останавливать его темп, а еще использовать юмор для регулирования темпа истории или развития персонажей. А еще как играть языком для создания впечатления. И Джон Д.МакДональд [американский писатель, переводчик. Писал в основном научно-фантастические и детективные произведения. Стивен Кинг назвал его «завораживающим рассказчиком» - прим.пер.]. У него я научилась, как одним предложением описать героя, как работать с героем, который действует на протяжении нескольких книг и как создавать хорошую предысторию».

Шотландия, с ее бурым прошлым, завораживающими пейзажами и тем, что особенно Хайленд с головой погружен в легенды, суеверия и мифы, как нельзя лучше подходит для исторических романов. Так что неудивительно, что именно в Шотландии с романа «Уэверли или шестьдесят лет назад» сэра Вальтера Скотта, начался жанр исторического романа. Гэблдон рассказала, что с творчеством Скотта она познакомилась в девять лет, когда прочла «Айвенго», а недавно написала предисловие к новому изданию «Роб Роя». Интересно, что она думает о романе Скотта «Редгонтлет», где планировалось третье восстание якобитов. Как и «Чужестранка», этот роман рассказывает о том, что значит принимать ту или иную сторону в знаковые моменты истории, в нем размываются границы между фактами и вымыслом.

По моему мнению, «Чужестранка», возможно, стала наиболее глубоким отражением шотландской истории с момента выхода в свет шести книг «Хроник Лаймонд» Дороти Даннет (1961-75), главным героем которых стал загадочный Фрэнсис Крофорд из Лаймонда. Как и в авторитетном изображении Шотландии шестнадцатого века у Даннет, литература Гэблдон растет вовне, через границы, хотя горожанин из равнинной Шотландии Лаймонд совершенно не похож на сурового горца Джейми Фрейзера. Гэблдон является поклонницей творчества Даннет и говорит, что собирается перечитать романы о Лаймонде. Однажды, рассказывая о процессе работы над книгой, Даннет заметила, что «воображение - последнее место, где исследование терпит неудачу.» Согласна ли с этим Гэблдон? «Более чем вы можете представить», - говорит она. «Я сама вышла из мира науки... Скажем так: некоторые считают факты неудобными помехами для творчества. Я же склонна рассматривать их как трамплин.» Эта готовность рыться в фактах, движимая удовольствием и уважением к точности деталей, неважно научных, медицинских, исторических или языковых - именно это переносит «Чужестранку» на совершенно иной уровень.

Только в 2017 году в «Докторе Кто», изначальному источнику вдохновения, в главной роли появилась женщина-врач. Гэблдон сама путешественница во времени и доктор меняющая мир, всегда опережала свое время.

Источник: https://historicalnovelsociety.org/outlandish-history-the-world-changing-fiction-of-diana-gabaldon/

Перевод: Екатерина Пискарева