Случайный эксперимент

От автора: Сюжет рассказа основан на реальной истории, произошедшей в Подмосковье в так называемом "Икшанском треугольнике", расположенном вблизи Шереметьевского аэропорта и Икшанского полигона ТБО, славящимся, как место весьма неординарных и странных событий, где произрастают не совсем обычные грибы с интересными свойствами вызывать у людей странные видения.



– Слушай, Сань, а чёй-то учёные эти в лес зачастили и прям толпой? — спросила своего мужа Аня, жительница небольшого посёлка, стоявшего около леса, глядя в окно.
– А хрен его знает. Я чё с ними общаюсь?
– Ну, и дурак же ты. А если они чего нашли там? Говорили ж раньше, что где-то рядом Наполеон проходил. Из Москвы он столько золота упёр, говорят, до сих пор не нашли, где-то закопал, мол, или в озере утопил.
– Ты б ещё Македонского вспомнила. Сказки всё это. А озеро откуда у нас? У нас только болото в том же лесу, да река недалеко.
– А Македонский тоже тут проходил?
Саня в ответ постучал костяшками пальцев по лбу.
– Да ты сам-то подумай? Сроду тут никаких учёных не было и вдруг набежали? Ты б лучше сходил посмотрел, разузнал. Вон уже люди в лес потянулись. Не за грибами же.
– А почему бы им за грибами не сходить, — злясь на жену ответил Саня.
– Какие грибы? Рано же ещё для них.
– А чё? Вдруг и правда, — подойдя к окну и почёсывая затылок ответил Саня. — Найдём золото, заживём, — мечтательно продолжил он.
За окном, в сторону леса прошли несколько человек.
Через час или около того, Саня вернулся домой.
– Ань, про учёных и что они там нашли я ничего не разузнал, зато смотри, чё нашёл? — и Саня показал здоровые грибы, которые держал в руке. — Давай картошки нажарим. А?
– А есть-то их можно? — с недоверием глядя на грибы спросила Аня.
– А чё нет-то? Это ж белые.
– Да? Ну ладно, ты ж, вроде, про грибы больше моего знаешь. Пойду пожарю, — всё с тем же недоверием смотря на грибы, ответила она.
– Стёп! Ты куда? Давай сегодня ко мне приходи. На грибы! — крикнул Саня, пробегающему мимо их дома мужику, высунувшись в окно.
– Некогда, — отмахнулся тот.
Вбежав в квартиру, Степан первым делом схватил, забытый дома телефон и начал набирать номер.
– Алло, полиция?
– Оперативный дежурный ОВД капитан Васильков. Чем мы можем вам помочь?
– Товарищ капитан, на меня в лесу этот напал… Ну, как его, мать… извиняюсь, ну, этот…
– Чего вы мне голову морочите? Кто и где на вас напал?
– Ну, забыл я! А вспомнил! Гуманоид, вот!
– Какой гуманоид!!! Что вы мне все голову морочите!!! Перепил что ли!? — и Васильков положил трубку. — Ну идиоты. Вся психушка сегодня у телефона.
– Да, что же это такое, — возмутился Стёпа и снова набрал тот же номер.
– Ну, кто ещё успел напасть?
– Да выслушайте хоть, товарищ капитан! На меня гуманоид напал! Подошёл и говорит, мол, если я ему трёшку с портретом Ленина не отдам, то он меня в лес затащит, дела какие-то проделает и грибные пирожки с кремом жрать заставит! А у меня аллергия на крем.
– Чего? — не понял Васильков.
– Ну, аллергия у меня на крем.
– А на гуманоидов у тебя аллергии нет! Из Приречного, что ли?
– Ага.
– Вы что, там все обкурились? Ты шестой уже, кто сегодня с гуманоидами и снежными человеками всякими общаетесь. Один гуманоидов на поляне увидел, они там байки друг другу, мол, рассказывали и водку пили. Другой тарелку увидел… летающую. На бабку в кустах снежный человек налетел, жениться обещал, боится, что откажется, не женится. На четвёртого снежный человек напал, чехол от смартфона с нарисованным пистолетом к горлу приставил и сигареты спёр, потому что без них он позвонить не может, а телефон, мол, потерял. Вы там все идиоты?
– А пятый от кого пострадал? — на полном серьёзе спросил Степан.
– Ты у меня сейчас шестым пойдёшь, вместе с такими же гуманоидами в обезьянник, на пятнадцать суток.
– А почему с гуманоидами?
– Ну, к обезьяннику и пятнадцати суткам, как я понимаю, возражений нет?
***
– Слушай, Сайфуллин, у нас в дурдоме, последнее время массового выпуска сумасшедших не было? Чего там в Приречном все вдруг с ума посходили? — спросил начальник местного ОВД подполковник Комков.
– Нет, не было, Валерий Палыч, — серьёзно ответил Сайфуллин.
– А вы там, часом, коноплю не сжигали в последние дни?
– Последний раз это было месяца три назад, ни один местный не пострадал, — ответил на это зам Комкова майор Ливнёв.
– Валерий Палыч, а может начальству позвонить? — спросил Ливнёв. 
– Да? И чего я начальству скажу? Что на моём участке на жителей посёлка гуманоиды нападают или эти, как их? Йети. Про восьмидесятилетнею бабку Зинаиду Карповну, у которой мы пять раз аппарат прокалывали, тоже рассказать? Как, с её слов, на неё в кустах этот снежный человек налетел, стихи читал, на свидание пригласил и жениться обещал, а она испугалась, что вдруг не жениться. Или про Сергея, у которого этот самый йети сигареты спёр, чтобы позвонить? Да нас самих всех, массово, начальство в психушку запихнёт! С ума сойдёшь, с этими гуманоидами.
Комков снял трубку телефона и набрал номер.
– Алло, Самойлов? Слушай, Самойлов, ты за лесом вообще смотришь? Чего у тебя там происходит? То гуманоиды, то йети самые, снежные люди.
– Дык, это… Валерий Палыч. Я сам сегодня с ним общался.
– С кем с ним? — раздражённо спросил Комков.
– Ну, со снежным этим, человеком. Здоровый такой и волосатый весь.
– Ты Самойлов от зеркала-то отойди, и общаться перестанешь? Идиот, — сказал Комков, бросив трубку.
Лесник Самойлов, которому звонил Комков, представлял из себя специфическое зрелище. Рост 197 сантиметров, огромная голова из-за вечно лохматой, сильно кудрявой шевелюры, и густая борода до груди, да и сам он был покрыт изрядной растительностью.
Зазвонил внутренний телефон, Комков снял трубку.
– Товарищ подполковник, там в Приречном убийство, — сказал в трубку дежурный.
– Вот этого ещё нам не хватало. Так, я сам поеду в этот самый Приречный. Сайфуллин, ты со мной.
– Есть, товарищ подполковник, — с неохотой сказал Сайфуллин.
– Ливнёв, если что ещё произойдёт, сразу мне звони. 
***
– Слушай, Галь, чего хоть в Приречном происходит? — спросила свою коллегу и подругу жительница соседнего с Приречным посёлка Валентина. У Галины в Приречном жили родственники. — Бабку Зинаиду видела час назад, бегает, говорит шаль свою старую ищет, какой-то человек снежный или со Снежного какого-то, её на свидание пригласил, а она не одета как следует. А утром видела Серёгу Тонькиного, говорит уезжать собрался, мол, гуманоиды какие-то в лесу объявились, на него уже один напал, сигареты спёр, позвонить куда-то обещал. Это чего за массовое помешательство. Эпидемия у них там какая, что ли?
– Хрен их знает. Нагнали какой-нибудь хрени, нажрались и глюки пошли. Ты чего бабку эту не знаешь? Она ж уже лет 30, если не больше, гонит, не раз уж штрафовали, да прокалывали ей аппарат-то. Небось опять чего-то нагнала.
– Вроде праздника сегодня никакого нет. Чё нажрались-то?
– Праздника нет? А выходной чем не праздник? Мой вон, как суббота — всё, уплыл, до понедельника не просохнет. 
– Вон, смотри, полиция знать туда поехала. Может по этому делу? А?
– Кажись, сам Комков. Серьёзно видать.
***
– Во, смотри, стоят уже кумушки, теперь пойдут языками чесать. Вот зачем нам камеры уличные нужны? А? Когда у нас есть такие как эта Галина с Валькой. Приехал тут как-то по делу в их Степной, ну, приспичило, отошёл в кусты недалеко от машины, а Венька покурить вышел. Ну, сделал, как говориться дело, выхожу из кустов, а эти уж по посёлку молву распускают, мол, убили кого-то, сам Комков в кустах обследует.
– Вот, Валерий Палыч, кажись приехали. Вон наши и народ уж собрался.
– Ну, куда же без народа. Сейчас свидетелей кучу найдём, все всё видели, но ничего не знают. Ладно, Сайфуллин, пошли.
– Так, все отошли. Товарищ подполковник, капитан Рязанов.
– Ну, и чего у вас тут, капитан Рязанов? А где труп?
– Вот, — Рязанов показал на сидевшего улыбающегося мужика.
– Это и есть труп? — Комков посмотрел на Рязанова, как на идиота. — Вы тут тоже с гуманоидами общались, что ли?
– Какими гуманоидами? Не понял, товарищ подполковник?
И тут труп внезапно снял с себя пиджак, в котором сидел, и размахивая им над своей головой запел:
– Увезу тебя я в тундру, увезу к седы-ы-ым снега-а-а-ам!
Белой шкурою медвежьей брошу их к твои-и-им нога-а-а-ам
По хрустящему морозу поспешим на край земли-и-и
И среди сугро-о-обов белы-ы-ых затеряемся в дали-и-и…*
– Ну, ты смотри, — Комков всплеснул руками и прижал их к груди. — Талант. Труп, а поёт! А? — махнул он рукой в сторону трупа. — Отвезите этого зомби куда-нибудь подальше!!! У вас смотрю, в Приречном, все таланты, особенно на голову! — и он покрутил ладонью у виска. — Это чего за спектакль, Рязанов? Вы тут совсем все обкурились?
– Товарищ подполковник… Я… Я сам понять не могу. Вызвали к трупу. А тут… вот, — Рязанов показал на шагающий под руки с двумя сотрудниками полиции труп.
– Товарищ полковник, — подошёл к Комкову стоявший невдалеке мужик.
– Вообще-то подполковник, но звучит неплохо, — усмехнулся Комков. — Вы чего хотели?
– Я это… Слышал, у вас тут другие… Ну, тоже… Этих… Ну, йети, что ли видели?
– Ты чего, тоже с йетим разговаривал?
– Ну, да. Он мне на норвежском сказал, что он, там, — мужик показал пальцем в сторону леса. — В лесу живёт.
– А ты откуда знаешь, что он на норвежском говорил?
– Дык, я это… Финский изучал.
Комков посмотрел на мужика, как на идиота, что, впрочем, по его мнению, вполне соответствовало действительности.
– Нет, Рязанов, ты это тоже слышал?
– Так точно, товарищ подполковник!
– И что ж он тебе сказал, этот твой йети? — спросил Комков мужика.
– N;ciet kop; ar mani, Vasja, man; caurum;, ko j;s gatavojas dar;t ;eit? Man ir tik lielisks pervach** .
Комков, Рязанов и стоящие рядом сотрудники полиции от удивления рты открыли, и простояли так около минуты.
–Твою ж мать! — только и смог, после, сказать Комков, сдвинув фуражку на затылок. — Рязанов, чего он сказал? — уже приходя в себя, но всё ещё удивляясь, спросил он.
– А я откуда знаю? — только и смог выдавить из себя Рязанов.
– Чего? — посмотрел на него Комков.
– Извиняюсь! Понятию не имею, товарищ подполковник! — взяв под козырёк отчеканил Рязанов.
– Чего ты орёшь, мне прямо на ухо? Я и сам знаю, что ты понятия не имеешь. А кто знает? — всё ещё смотря с теми же чувствами на мужика спросил Комков.
– А он сам не знает?
– Ну, вот и спроси, — посмотрев на Рязанова спросил он. — Рязанов, а он вообще кто?
– Он свидетель.
– Свидетель чего!? — уже отойдя от удивления и свирепея спросил Комков.
– Ну, убийства.
– Рязанов! Какого убийства!? Труп песни поёт! Рязанов, вы вообще, когда приехали, проверили, что труп не труп!?
– Так точно. Мы его прощупали…
– Чего вы там ему прощупали!!? Что он вдруг ожил!!? Мало мне этих гуманоидов с йети, теперь ещё и зомби!? Вы тут все свихнулись, что ли, я никак не пойму!? — обвёл он взглядом собравшихся зевак.
– Товарищ подполковник, — обратился к Комкову ещё один оперативник. — Тут недавно в лесу, учёные чего-то изучали. Нашли что ли чего-то. Может им чего известно.
– Товарищ подполковник. Я тут поинтересовался… — сказал подошедший Сайфуллин. — Тут в лесу утром горело что-то, дым шёл со стороны болота.
– И кого спросил? Все ж с гуманоидами общаются?
– Ну, видимо не все. Может эти учёные чего на болоте делали?
– Ага! Коноплю курили, а так как народу много было и закурили все разом, вот дым и пошёл! Вот скажи, если они искали чего-то в лесу, зачем им лес-то жечь? Чтоб другим открытие что ли не досталось? — посмотрел он на Сайфуллина.
– Ну, почему же? Мы же не знаем, что они там делали. Учёные эти уже полгода тут чего-то ищут, то приедут, то уедут. Может это уже другие? А потом, сколько слухов про это место ходит? Треугольник этот, разве сами не слышали? Может это и изучают?
– А жечь зачем?
– Ну, это надо их спросить.
– Учёные говоришь? Это интересно, — в задумчивости ответил Комков. — Ну, что же поедем к этим учёным. Где хоть они находятся? Ну, где остановились-то?
– Да вон в бывшем общежитие на Лесной. У них там комнаты и лаборатория, — ответил один из оперативников, показывая рукой на строения, стоящие примерно в километре от посёлка и видневшиеся с этого места.
– Поехали на Лесную. Будем теперь их про гуманоидов расспрашивать. Гумано… Тьфу ты, с этими гуманоидами все мозги проели. Гумилевский! Да этот-то к каким гуманоидам ушёл? Гумилевский, мать твою! Так, Вениамин, ты-то у каких йетих пропадал? Поехали на Лесную!
– Да, Валерий Палыч, друг тут у меня…
– Тоже гуманоид или из йетих? — засмеялся Комков.
– Да он, это… в гости пригласил, ну, надо очень было, не при народе же… Ну, сами понимаете. А он вон там живёт, — и Веня показал рукой на соседний дом. — Он меня ещё грибами угостил.
– Так ты туда в рабочее время по нужде или по грибы ходил!? Нет, ну с кем мне только приходится работать? — всплеснул руками Комков. — Вот только один умный человек и есть у меня, — продолжил он, показывая на Сайфуллина.
Вдруг у Комкова зазвонил телефон.
– Алло!
– Алло! Валерий Палыч? — раздался на том конце голос Самойлова. — Чё мне теперь делать с этим-то, ну, снежным человеком?
– Самойлов, мне тебя вот сейчас как раз и не хватало. Ты совсем спятил? Каким снежным человеком? Вы меня все либо до психушки, либо до инфаркта доведёте.
– Ну, он… Ну, мне же заявление надо написать…, наверное?
– А он тебе жениться, как Зинаиде Карповне обещал, или сигарет для телефонного звонка просил? — усмехнулся Комков. — Проспись! Мне сейчас не до тебя.
– Ну, Валерий Палыч… Ну, я же это… Видел его… Ну этого-то, снежного.
– Самойлов, твою мать! Нет, ты меня доведёшь! Ну, и где ты его видел?
– Да вот прям у леса стоял и курил. Я ещё хотел стрельнуть у него, а он не дал, сволочь такая.
– А! Это, наверное, те сигареты, что у Павленко требовал… для звонка. Ну, и? Ты из-за этого заявление на него писать собрался?  Покурить, мол, не дал? Вот, действительно, сволочь, а давай ему сразу лет десять… строгача. Мол, за неоказание помощи при исполнении, или ещё чего? Придумаем! Сейчас, Самойлов, мы остановимся и в лес побежим твоего снежного этого, курящего, искать, можно ещё спецназ вызвать. Спать уже ложись Самойлов! Проспись, как следует, иначе я тебе таких йетих устрою! Всё, отбой! Нет, ну, ты только посмотри… Снежного человека он видел. Я вон, после первого января, кого-только не видел, такие экземпляры встречаются.
– А может он медведя увидел? — вставил Веня.
– Ага, гималайского! Какого медведя? Здесь медведей отродясь не было. Зато идиотов теперь хватает, — и Комков недовольно посмотрел на своего водителя.
– Кажись приехали, Валерий Палыч.
– Кажись, кажись. Приехали, так и говори. Сайфуллин, за мной.
– А вон, товарищ подполковник, мужик идёт, может у него спросить? — сказал Сайфуллин.
– Чего спросить? Про йети или гуманоидов? Мне начальник их нужен.
– Здравствуйте, — поздоровался подошедший мужчина. — Вы к нам, товарищ подполковник? Чем обязаны?
– Здравствуйте, — ответил Комков. — Кто у вас тут главный? Нам с ним поговорить надо.
– А, тогда вы по адресу. Медяков Пётр Леонидович, доктор наук, возглавляю, так сказать сея общество, — и он показал на здание, из окон которого выглянули сотрудники.
– Вот и отлично. Нам надо задать несколько вопросов вам. Вы не заняты?
– Нет. Что же задавайте. Давайте присядем, — и Медяков показал на стоявший рядом стол с лавочками.
– Хорошо. Итак. Вы недавно в нашем лесничестве были? Что-то искали, говорят?
– Да, мы были там. Только мы не искали, мы эксперимент проводили, совместно с метеорологами. А вам это зачем? У нас разрешение есть.
– Это хорошо, что есть. Только можно про эксперимент поподробней? А, кстати, вы когда эксперимент проводили?
– Да вот сегодня, с утречка, так сказать, пораньше, решили. Пока народу мало. Последнее время, что-то народ в лес набежал, грибы собирать. Один такой нам попался, каких-то грибов непонятных набрал, довольный такой ушёл.
– Это какой такой? Ну, в смысле, как выглядел? — спросил Веня.
– Так, Вениамин. Ты чего лезешь? Тебе кто слова давал? — спросил Комков, удивлённый таким поведением своего водителя.
– Ну, мне же тоже друг грибы давал. Говорит, только набрал. Вообще вкусные грибы. Нечто среднее между белыми и лисичками, такие же коричневые получились при жарке.
– Так. Я теперь понял. Вы все грибов обожрались! Так до работы пешком пойдёшь, по дороге из мозгов, хотя бы, выветрятся твои белые лисички. Я сам за руль сяду. Мне ещё не хватало гуманоида-водителя.
– Так мне на чей вопрос отвечать? — спросил удивлённо учёный.
– Естественно, на мой, — махнув рукой, прогоняя Вениамина, ответил Комков. — Про эксперимент, поподробней, вы нам не рассказали.
– А, ну, мы… — замялся Медяков. — Как бы по-человечески вам объяснить? Мы — специалисты по физике атмосферы, и, совместно с метеорологами, проводили эксперимент по зондированию атмосферы микроволнами. Ну, и, так…
– Что и так!? — уже закипая спросил Комков.
– Ну, эксперимент пошёл не так, как мы надеялись… Точнее, не так, как мы рассчитывали. То есть, мы рассчитывали, но не так… Ну, то есть…
– Слушайте, забыл, как вас?
– Пётр Леонидович.
– Так вот, Пётр Леонидович. У меня сегодня очень сложный день. Мне кругом встречаются идиоты. Вы можете просто, без «то есть», просто, объяснить: чего вы рассчитали, не рассчитывая? Чего у вас там не пошло и куда не пошло? 
Зазвонил телефон.
– Извините, товарищ подполковник, я отойду на минутку? Звонок очень важный, — сказал Медяков.
– Ладно, только желательно побыстрее. Мне тоже с вами всеми возиться некогда.
– Валерий Палыч, — подошёл к Комкову Сайфуллин. — Ливнёв звонил, сказал, там в конюшне, недалеко от посёлка, у конюха мерин заговорил...
– Как заговорил?
– По-человечески. Продекламировал “У Лукоморья дуб зелёный...", и сказал, что он вообще всего Шекспира наизусть знает.
– А почему это тебе Ливнёв звонит?
– Ну, он боится, что вы ругаться будете.
– Нормально, а? Я начальник, а звонит подчинённому? Ругаться я буду, а что я должен делать? И вообще! Какие мерины? Вы оба тоже грибов нажрались, что ли?
– Я вообще грибов не ем, — обиженно ответил Сайфуллин.
– Ну, хоть одна приятная новость за день.
– Ну, и что теперь делать?
– С мерином или с конюхом? Мерина на колбасу, нечего нам этих учёных, мне они вот где, — Комков провёл ребром ладони по горлу, посмотрев на Медякова. – А конюха в соответствующее заведение. Надоели мне уже эти гуманоиды. Вот убил бы всех этих экспериментаторов, — хватаясь за кобуру сказал он. — Слышь, Сайфуллин, я пистолет на столе оставил.
– А в кобуре чего?
– Вот, — и Комков вытащил из кобуры телевизионный пульт управления. — Я думал, куда его дел? Это от телевизора, который в кабинете висит. Он у меня на столе всегда лежал, там, где сейчас пистолет, — в задумчивости сказал он. И посмотрев вопросительно на Сайфуллина, продолжил. — А если бы телевизор включить захотел?
Комков, посмотрев на всё ещё эмоционально разговаривающего по телефону учёного, решил позвонить в отделение, узнать, не произошло ли ещё чего нового. «Чего он там всё болтает?» — подумал он, посмотрев ещё раз на учёного.
– Алло, Ливнёв? — набрав номер своего зама спросил Комков. — Слушай, Ливнёв, ты почему не мне, а Сайфуллину звонишь? Ладно! У себя поговорим! Ты мне вот чего скажи, у нас там новых гуманоидов не объявилось ещё?
– Валерий Палыч, тут… двое блогеров ещё. И они… это… тоже…
– Чего, тоже!!? Вы что, там все сговорились? Тоже грибов нажрался или обкурился чего? Какие блогеры? У этих ещё чего!?
– Ну, их около леса нашли. Один ещё сопротивлялся. Орал: «Не трогайте меня, я давно на гуманоиде жениться хотел!» Ну, его к нам привезли. А теперь его куда?
– Куда, куда!? Врачам звони. Нам ещё блогеров свихнувшихся не хватало. А второй-то чего? Этот на ком жениться собрался?
– Этот просто двух йети на поляне увидел, целовались говорит.
– Вот, блин, романтики-неандертальцы. А к нам его чего забрали?
– Ну, так за компанию. А не надо было?
– Идиоты, блин, — отключив телефон сказал Комков.
– Вот, видали? — посмотрев на учёного спросил Комков. — У меня на участке уже мерины заговорили, декламируют стихи Пушкина в переводе Шекспира. Вы там со своими экспериментами всех людей попортили. У меня уже 10 умалишённых объявилось. Вы можете объяснить, что вы там понавытворяли?
– Да понимаете…
– Вы мне только по-человечески объяснить можете!? Просто по-человечески! Понимаете!?
– Ну, мы проводили зондирование, ну, если попроще: просвечивали атмосферу радиоволнами.
– Да уж. Напросветляли вы многих. У меня теперь на этих просветлённых бумаги не хватит… протоколы писать. Вы мне поподробней объясните, что это за просветление такое?
– Ну, это трудно мне, научному работнику.
– Ну, а если всё-таки попытаться поподробнее объяснить?
– Вы в нашей деятельности, наверное, мало чего понимаете?
– Естественно.
– Ну, вам тогда сложно будет объяснить.
– А в протоколе придётся подробно объяснять.
– А может без этого обойдёмся, товарищ подполковник? — глядя жалобно на подполковника спросил Медяков.
Комков в ответ отрицательно покачал головой.
– В общем мы подожгли… случайно, — и он поднял вверх указательный палец.
– Чего подожгли!?
– Ну, траву… а там грибы эти… Ну, вот… вместе с ними и подожгли… Дым пошёл и все надышались… Кто в лесу был.
– Вы вообще нормальные? — уже зверея ответил Комков. — Вы там — в лесу — грибы жарите и народ мне травите, а они потом по лесу за гуманоидами и снежными человеками гоняются!!! А нам протокол не составлять?!! Сколько они там ещё бегать за ними будут?!
– А может, я позвоню биологу одному? Он, как раз, эти самые грибы нашёл... Он вам лучше объяснит про галлюцинации эти.
– Давайте вашего биолога.
Медяков набрал номер на телефоне.
– Иван Николаевич, здравствуйте. Это Медяков. У меня тут товарищ милици... полиционер, то есть... извините пожалуйста, волнуюсь, — сказал он обращаясь к Комкову,  закрыв ладонью микрофон.
–Чего вы волнуетесь-то? Мы же вас ещё не сажаем, — и он с ухмылкой посмотрел на Сайфуллина.
Медяков отвернувшись, незаметно перекрестился, устремив взор в небо.
 – В общем, у меня тут полиция. Товарищ подполковник с вами поговорить хочет, ну, про сегодняшний случай, я вам говорил. Товарищ подполковник вот, — Медяков протянул телефон. — Травкин Иван Николаевич, биолог.
– Здравствуйте, товарищ биолог, Иван Николаевич, — начал Комков представляя в уме, как душит этого самого биолога. — Мне тут товарищ ваш, то есть, коллега Медяков, — теперь он представил, как душит уже Медякова, — лес немного подпортил, вместе с обитателями, то есть, людьми, которые в тот момент там обитали, так сказать. Теперь у меня пол посёлка гуманоидов и йети разных в этом самом лесу наблюдает... У меня вот два вопроса к вам после этого: чего вы там в лесу этом понаходили, и долго эти гуманоиды народу мерещиться будут?
– Здравствуйте, товарищ подполковник. Простите, как вас по имени отчеству? — услышал в телефоне Комков.
– Валерий Павлович.
– Так вот, Валерий Павлович, давайте по порядку. Нашли мы там грибы, ну, вначале споры грибов в воздухе, а потом и сами грибы. Они такие мелкие, как поганки, растут около болота. Так вот, эти грибы могут вызывать галлюцинации. Это уникальная природная находка, там — в вашем лесном массиве — вообще много реликтовых растений нашлось, замечательный лес.
– Да, я тоже стал его больше замечать, особенно сегодня. И когда там местные жители закончат замечать всякую уникальщину?
– Ну, я так думаю, через сутки. У каждого, конечно, свои особенности, но обычно все эти галлюцинации длятся не больше суток.
– Это сколько же часов мне ещё мучиться? — сказал Комков, посмотрев на часы.
– Ну, ничего, такие вещи иногда случаются, но не часто. Бывает.
– Бывает?! У меня до вас такие вещи чего-то раньше не были замечены. Вы там эксперименты ставите и людей мне портите! Вы сами-то понимаете, что натворили?
– Ну, это не ко мне, это к Медякову. Я биолог, я атмосферу не прожигаю.
– Ладно, товарищ биолог, у меня вот какой вопрос: от чего они все этих гуманоидов и йети видеть стали?
– Место у вас там специфическое. Там и раньше про всяких снежных людей, гуманоидов и вообще про летающие тарелки слухи ходили, судя по всему из-за этих самых грибов. Мы сами, когда там были, всяких любителей-уфологов не раз встречали, они там у вас, как у себя дома каждый день толпами ходят. Вот местные жители наслушались всяких историй от таких любителей и видят, как бы то, чего наслушались, ну, как бы так простонародно можно это объяснить.
– Ну, а последствия на людей, эти самые ваши грибы, какие иметь будут?
– Да вроде не должны.
– Вроде. Вы мне точно скажите. Мне чего потом с этими жителями делать?
– Да не будет с ними ничего — выветрится, и у них всё пройдёт.
– Спасибо, утешили. Да я вам, вместе в вашим коллегой, такие статьи впаять могу!..
– Это не я, я ничего не творил. Я биолог — травки, растения, грибы вот, нахожу и изучаю, людей и атмосферу, так сказать, не порчу. С этими статьями вы к моему коллеге обратитесь, к Медякову. Я ему, между прочим, говорил, предупреждал, чтобы он осторожнее был. Так, что моей вины тут нет. У вас всё, товарищ подполковник?   
– Всё. Вы свобод… то есть, спасибо за консультацию. До свидания. Ну, Медяков? Он, между прочим, всю ответственность на вас свалил. Чего делать будем? Вам, между прочим, несколько статей светит…
 – А может не надо, — опят жалобно спросил Медяков.
– Надо, Пётр Леонидович, надо!
– А если я… мы всё оплатим?
– Вы мне что, взятку предлагаете?
– Нет, ну, мы природу, там, восстановим.
– Чего, ещё таких грибов насажаете? Нет уж! Мне от оставшихся уже покоя нет и, судя по всему, уже не будет. Не дай Бог, кто про них прослышат. Я вот только не пойму, чего вы пожарных не позвали? И почему вас-то эти самые гуманоиды с йети не посетили?
– Ну, мы своими силами решили потушить. А потом, мы в этих… респираторах были.
– Ага! Значит вы все в намордниках…
– Респираторах, — перебил Комкова Медяков.
– Без разницы! В общем, вы все в этих самых, а люди так по лесу бегали и травились! А они сами, блин, тушили! Да я засажу вас на фиг! Ладно! — уже остывая сказал Комков. — Мы вас, если понадобится, вызовем. Сайфуллин — в машину. И ты, любитель грибочков, тоже, — он посмотрел на Веню, виновато глядевшего на начальника. — Я сам за руль сяду.
Все сели в машину. Какое-то время ехали молча.
– Это ж надо — мерин, а такой умный… Пушкина в переводе Шекспира наизусть знает… Да и бабка Зинаида Карповна только личную жизнь наладила, — в задумчивости сказал Комков, ведя машину.
– Товарищ подполковник? — удивлённо спросил Сайфуллин.
– Валерий Палыч? — с такой же реакцией спросил уже Веня.
– Валерий Павлович, мы, вообще-то, едем не туда, — сказал, посмотрев в окно, Сайфуллин.
– А куда? — удивлённо спросил Комков.
– Нам надо было свернуть, а мы прямо.
– Так, всё, с вами всеми у меня у самого уже крыша едет, — оставив машину проговорил Комков. — Сайфуллин, ты машину водишь?
– Да, у меня у самого машина.
– Вот и садись за руль, а я вместо тебя.
– Валерий Палыч, а может я? — жалобно спросил Веня.
– Сиди! Вот человек. — показал Комков на Сайфуллина. — И грибов не ест, — после этих слов он уже раздражённо посмотрел на Веню. — И машину водит. А тебя, по приезде, я в больницу отправлю. Пусть они тебе там клизму поставят или желудок промоют. От грибов избавят! Я может тебе жизнь спасу. И без возражений!
– Есть, товарищ подполковник, — жалобно, чуть не плача, ответил на это Веня.
– Есть, товарищ подполковник, — передразнил он Веню. — Говори, как положено!
– Есть, товарищ подполковник!
– Ну, вот! Разбаловал вас всех! Совсем дисциплины никакой не стало! Вот до чего довели! По лесу гуманоиды стали бегать, с этими Йети, мать их! Весь лес заполонили! Приеду, займусь вами! — сорвался Комков. — Уйду я от вас на фиг… на пенсию.
– Так уж на пенсию? — заискивающе сказал Веня.
– В монастырь не возьмут, — ухмыльнулся, посмотрев на него Комков. — Заслуг слишком много… особенно по части женского пола.
***
– Товарищ подполковник, — подошёл к Комкову лейтенант. — Вы грибочков не желаете? Дома приготовили, вот всех угощаю.
– Отставить грибочки! Так, грибы некому не есть!!! — заорал Комков на подчинённых. — Хватит мне уже на сегодня этих грибочков!!! Не хватало, чтобы у меня в отделение гуманоиды и йети развелись!!! Мне вон целого Приречного с их гуманоидами с лихвой хватило!
– Слушай, Григорян, — тихо сказал Сайфуллин, отведя коллегу в сторону. — У Комкова теперь на всю жизнь аллергия на всякие грибочки, — ухмыльнулся он. — Подробности я тебе потом расскажу.
***
– Слушай, Ливнёв. У меня глаза красные?
– Нет, товарищ подполковник.
– А лицо, — он обвёл ладонью лицо, — как? Нормально?
– Нормально, — удивлённо ответил Ливнёв.
– Ну, и отлично. Значит гуманоидом не стал.
В дверь постучали.
– Разрешите, товарищ подполковник, — спросил, входя в кабинет, Сайфуллин. — Там из Приречья местного доставили, у леса задержали.
– Опять гуманоиды? — злясь спросил Комков.
– Никак нет, товарищ подполковник! — и уже тихо Сайфуллин добавил — Это Петров… ну, тот самый.
– А. Веди его сюда. И сам сюда приходи.
– Вы его сами допрашивать будете? — спросил Ливнёв.
– Нет! Я с ним в шахматы сыграю!.. А ты сам подумай? Зачем я его сюда пригласил?
– Вот, товарищ подполковник, из леса выходил, — сказал один из сопровождавших Петрова сотрудник полиции.
– Из леса вестимо… Ну, и что скажешь?
– Товарищ, подполковник. Чего я сделал? — спросил Петров. — Чего меня сюда-то привезли?
– Ты в лесу чего делал? Опять продавать ходил?
– Да что вы? Как можно?
– Ну, в это время конечно. С утречка, вот это самое то! Утром в лесу был?
– Был, конечно. Так, по делам, с утра пораньше… Но это не то, о чём вы подумали, — запротестовал Петров. — Там эти учёные весь лес заполонили, едут и едут. Сегодня с утра смотрю — у болота костёр разводят, в этих… намордниках… как их там?
– Респираторы, — вставил Сайфуллин.
– Ну, да, вот в них. Бегают, суетятся чего-то. Ну, я не стал смотреть, пошёл из леса. Вышел, стою курю у самого леса, смотрю — Санька, ну, друг вашего водителя, он у него ещё часто бывает, сам видел. Ну, вот, идёт, смотрю, Санька этот, ну, я ему и говорю…
 … – Здорово, Санёк! Ты чего это в выходной не спишь, а в лес с утра пораньше?
– Да это, прогуляться решил. Вышел покурить, и дай, думаю, в лес схожу, посмотрю… Учёные эти чего-то дымят.
– Да они там чего-то экспериментируют видать. Во, и Васька не спит, — сказал Петров, увидев выходящего из леса мужика. — Здорово, Василий! Чего-то вы все разом с утра-то сегодня в лес повалили?
– Да, так. За грибами думал идти или нет ещё. Проверял, есть грибы или нет.
– Ну, и?..
– Есть уже.
– Слушай, Вась, а приходи сегодня ко мне, у меня первач есть, — предложил Петров.
– Да ну, некогда. Мож вечером…
– А Санёк этот, — продолжил рассказывать Петров. — Смотрю, уже в лес пошёл и, слышу, с кем-то поздоровался. Ну, я прислушался…
… – Здорово, бабка! — гаркнул Санька. — Чего, с распродажи? Всю продала-то? — заржал он. — Слышь бабка, замуж-то ещё не собираешься? Ты ж завидная невеста, вон бизнес какой и денег небось куча? В наше время модно стало на возрастных жениться.
– Тьфу на тебя, — плюнула в сторону Саньки бабка Зинаида Карповна. — Чего говоришь-то? Какая женитьба? Мне уж лет-то? Да и какие деньги? Нет у меня никаких денег, пенсию только получаю.
– Да ладно тебе бабка, любви все возрасты покорны! А сама-то откуда, тогда, идёшь? На свиданье, что ль, ходила, — не унимался Санька.
– Тьфу на тебя. Зас…нец! …
– Ну, стою. Вдруг, смотрю, и Степан из леса выходит, и говорит мне…
… – Здорово. Ты представляешь, встретил Серёгу Волкова, а он говорит мне, что, мол, учёные эти совсем обнаглели, налетел один какой-то, позвонить говорит есть с чего, а то, мол, вишь у меня один чехол, а телефон дома оставил. Ну, тот говорит нет у меня ничего, иди, мол, отсюда. Так он у него сигареты спёр. Говорит, дай закурить, ну, он и дал, а тот, как схватит целую пачку и убёг. Достали уже эти учёные.
– Да, достали эти учёные, шастают, прям как у себя дома. Все грибные места порастоптали. А сам-то ты чего в лесу делал-то?
– Да за грибами ходил.
– Слушай, Стёп. А чегой-то ты третьего дня у Ленина водку пил, а меня даже не пригласил? А ведь сказал, что по делам в город поехал. А сам сидел и водку пирожными с кремом закусывал, а?
– Да ты чего, — сделал вид, что удивился Степан, пряча глаза. — У меня ж аллергия на крем. Обознался ты.
– Ну, теперь с этими гуманоидами всё понятно. Только вот чего этот самый Васька твой по... — и Комков задумался. — На каком хоть он языке-то трепал?
– Это я не знаю, — ответил Петров. — Он в своё время в Прибалтике жил, что-то по работе. Где-то... Во, вспомнил! В Латвии. Может по-ихнему?
– А чё, похоже, язык, на котором этот, Васька, говорил, — вставил Сайфуллин.
– Ты чего тоже с Прибалтики к нам прибыл? — спросил Комков.
– Да нет. Просто язык у них такой своеобразный.
– Так, понятно. А финский с норвежским чего он приплёл? — раздражённо спросил Комков.
– Так он, это, в Финляндии недавно был. Дочь решила их удивить, и повезла их туда. Он ещё хвастался, что слова какие-то по-фински выучил. Теперь дочь хочет их в Норвегию свозить, мол, не как все на острова всякие. Мы с мужиками ещё пошутили, что, мол, теперь норвежский учи.
– Вот, — показал Комков на Петрова. — И гуманоидов этих на чистую воду выводим. Всё становиться на свои места. Кроме одного. А конюха этого мерин, чего вдруг заговорил? — продолжил он, пронзительно посмотрев на Петрова.
– Ну, уж это я не знаю, — развёл руками Петров. — Вы ж полиция. Вы и выясняйте. Но он, конюх этот, вообще мужик грамотный. Недавно вот дети к нему приходили, ну, экскурсия, так он им "У Лукоморья дуб зелёный" наизусть продекламировал. А ещё сказал, что недавно всего Шекспира прочёл, не ахти, говорит, конечно, хотя и классик, наши лучше писали. И ещё сказал, что, мол, если из них, ну, детей, кому понадобиться Шекспир, могу, мол, книгу дать.
– Ну, всё, теперь можно спать спокойно. А ты, кстати, чего на конюшне делал? И туда уже добрался? — спросил Комков, пристально посмотрев на Петрова.
– Да вы чего, начальник? Я просто мимо шёл, с утречка, ну, и зашёл, так просто поболтать. Скучно было.
– Вот ему скучно было. Зато у нас тут ой-ой-ой, как весело! Особенно сегодня. Самойлова, когда у леса курил, видел?
– Видел, мимо проходил.
– И курить просил, а ты не дал?
– От вас, прям не спрятаться, не скрыться, — удивился Петров. — Просил, а я не дал. Хрен его знает, мож тоже, как эти учёные, сопрёт. Чего это я буду всех бесплатно сигаретами обеспечивать?
– Так и с этим разобрались. У тебя рост какой?
– А вам зачем? — испуганно спросил Петров.
– Ты говори, давай.
– Метр девяносто, а что?
– Ну, вот! Вот и курящий снежный человек у леса. Ты бы в парикмахерскую что ли сходил, Петров? Или лучше сразу налысо побрился.
– Товарищ подполковник, налысо нельзя, — смеясь, сказал Сайфуллин.
– Это ещё почему? — не понял Комков.
– На гуманоида будет похож, — уже не сдерживая смех ответил Сайфуллин.
– Я вот только не пойму, ты-то почему не видел этих гуманоидов и снежного человека?
– Понятия не имею.
– Запах этого дыма, учёных этих, почувствовал?
– Да, у меня насморк… гайморит. Мне и проколы уже делали.
– Ну, прокол и я тебе сделаю, только другого аппарата.
– Товарищ подполковник, нельзя. День рождения ведь у вас скоро, — заискивающе проговорил Петров.
– Так! Никто ничего не слышал! — обвёл взглядом собравшихся подполковник. — День рождения — это святое, — уже тихо сказал он Петрову. — Так, отпустить этого предводителя гуманоидов и йети! — показал он на Петрова. — Понадобишься, я к тебе приеду… перед Днём рождения. А пока пусть идёт со своим гайморитом, куда хочет. Как же мне надоели эти гуманоиды, йети всякие. До дня рождения с ними не доживёшь. Вот только как этот конюх среди этих, любителей гуманоидов и йети, оказался?
За дверью послышался шум и крик. Дверь резко открылась и в неё вбежал только что отпущенный Петров, а за ним сопровождавший его сотрудник полиции.
– Товарищ, подполковник, простите, — сказал Комкову последний. — Он сам… Я его останавливал, а он вырвался.
– Товарищ подполковник, я вспомнил!
– Чего ты вспомнил ещё, Петров?
– Конюх этот на мерине мимо леса проскакал, я уже уходил тогда. Он ещё остановился, ненадолго, глядя на дым.
– Спасибо, Петров, за дополнительную информацию. Это всё? Или ещё чего вспомнишь? Про блогеров не знаешь ничего?
– Про каких блогеров? Про этих я ничего не знаю, не видел больше никого.
– Слушай, Петров, а чего они все разом в лес-то вдруг повалили?
–Так, кто-то из баб, что ли, накануне, слух распустил, что будто Наполеон этот, через наш лес золото вёз и где-то в лесу этом его запрятал, а учёные эти, мол, его там и нашли. Вот они все наслушались и в лес побежали. Сказки всё это, товарищ подполковник, не верьте вы этим бабам. Наполеон чего сюда вдруг попрётся? Чего ему в нашем Приречном делать?
– Петров, ты совсем дурак что ли? — ответил на этот сказ Петрова Сайфуллин. — Какой, на фиг, Приречный? В 1812 году? Тогда здесь одни поля, да луга были.
– Так, всё, свободен, Петров. — раздражённо сказал Комков. — Ну, вот и про этого конюха узнали, и зачем эти поклонники Наполеона в лес попёрли. Сайфуллин, а мерина с конюхом уже успели спровадить?
– Никак нет! Товарищ подполковник! Не успели ещё. Сделать?
– Не надо! Мерина вернуть на место, конюха туда же.
– Вот чего этих блогеров туда понесло? И чего им-то всякая романтика померещилась?
– А может, они это, этого учёного-то с кем увидели. Он тут к одной местной жительнице, говорят, похаживать стал, — сказал Ливнёв.
– Ну, да, — удивился Комков. — Точно, как я не подумал. Лес, костёр, грибы жареные, романтики вот только этому профессору и не хватило. Ты чего совсем дурак, Ливнёв!? Какая романтика? Они там пожар своими силами, видите ли, тушили. Так всё, свободен, Ливнёв. Сайфуллина позови.
– Вызывали, товарищ подполковник, — вошёл в кабинет Сайфуллин.
– Вот, Рамиль Султанович, с кем работать приходится. Сайфуллин, чего нам теперь с этими учёными делать, а? У меня голова уже совсем не варит.
– Да вы их уже напугали статьями, мне кажется, этого хватит. Они и в лес сунуться побоятся.
– Думаешь?
– Уверен.
– А куда этих блогеров-то дели?
– Ну, как и приказали… Лечить.
– Чего они там вообще-то делали? А если чего понаснимали?
– Проверить?
– Да нет, не надо. Если чего и наснимали, пусть потом Огнёв с этими учёными разбирается, он пожарный, вот пусть и штрафует.
Зазвонил телефон.
– Ну, всё, до начальства дошло, — снимая трубку сказал Комков. — Да, товарищ генерал-майор!
– Слушай, Комков. Это чего у тебя там делается? До меня тут сведения дошли, что у тебя там, то ли объявился кто, то ли ещё ЧП какое? Чего там у тебя стряслось?
– Да ничего страшного, товарищ генерал-майор. Выходной, ну, несколько жителей перепили, горячка белая, так сказать.
– Меры приняли?
– Так точно! Всё уже нормально.
 – Ну-ну. Смотри там. А то мне тут про каких-то гуманоидов уже сообщили, которые в лесах вдруг объявились.
– Да нет, товарищ генерал-майор, какие гуманоиды? Люди лишнего употребили и всё. Происшествий никаких нет!
– Вот, видал? — сказал Комков Сайфуллину, показывая на телефон. — Вспотел аж весь. Свободен, Сайфуллин.
«Ну, вот тебе и спокойный выходной, Валера, — подумал про себя Комков. — Вот учёные, мать их, понавытворяли дел, а ты теперь бросай всё и беги этих йети-гуманоидов лови, надеюсь, они закончились на сегодня».  Комков устало вытер рукой лицо и подошёл к окну, за которым шумел лес, наполненный своей уникальной растительностью и тайнами.
------------------------------------------
*- В рассказе использованы слова песни «Увезу тебя я в тундру» на слова М. Пляцковского (музыка М. Фрадкина)
**- «Поехали со мной, Вася, в нору мою, чего тебе здесь делать? У меня такой первач отменный!» (латыш.)