Многие родители изменили свое мнение о принципах воспитания после курса «Школы для родителей и воспитателей», которая сегодня вошла в государственную систему обучения педагогов и психологов в Польше. Этот проект реализуется в Санкт-Петербурге с 2014 года, а привезла его в Россию семейная пара из Польши – Марчин и Ядвига Прокопы.
Когда вас в детстве наказывали, было ли это эффективно
— Какие изменения в семьях, прошедших обучение, вы замечали?
Марчин: Довольно неожиданную: многие родители приходят с установкой «как изменить своего ребенка?», а уходят с пониманием, что надо измениться самим.
Марчин Прокоп (слева) и Ядвига Прокоп (в центре) на занятии
Ядвига: У нашего сына три мальчика. Старший страдает аутизмом, это очень сложный ребенок, практически не спит. Требует колоссальных душевных сил. Наш сын и его супруга с великим терпением и любовью относятся к нему, чтобы компенсировать его недостатки. Они создали группу в Facebook, посвященную сыну. Она называется «Классный мальчик». В этой группе они описывают реальные ситуации из жизни сына с чувством юмора. Это является ценным опытом для родителей, у которых дети с РАС.
Марчин: Наши дети в принципе живут очень дружно, и они всегда могут рассчитывать на помощь своих братьев и сестер.
— В Польше «Школа для родителей и воспитателей» распространилась в грандиозных масштабах. Можно ли сказать, что в целом заметны изменения в отношениях между родителями и детьми?
Ядвига: Изменилось отношение к чувствам. Двадцать лет назад было мнение, что некоторые чувства плохие, и их нельзя допускать. Теперь многие понимают, что чувства просто есть и не подлежат моральной оценке. Важно, что ты делаешь с ними дальше. Осознаешь и говоришь о них прямо: «Я разгневан, я злюсь», или кричишь «ты дурак!», угрожаешь: «Сейчас как дам тебе», а иногда и поддаешь своим детям.
Изменилось отношение к похвале.
Раньше считалось, что детей не надо хвалить, иначе они испортятся. Теперь понимаем, что похвала необходима.
Я имею в виду конкретную описательную похвалу, как учит Школа, например: «Мне очень нравится подбор красок и как ты нарисовала глаза». А не одно слово «умница» или навешивание ярлыка: «Ты гений!». Также изменилось отношение к наказанию. Мы понимаем теперь, как ранит наказание и при этом не приводит к исправлению ребенка.
— Многие верующие приводят в пример слова из Ветхого Завета, что плох тот родитель, кто не использует плетку в воспитании детей.
Марчин: В Школе мы показываем участникам, что происходит в случае наказания, что они чувствовали тогда, в детстве, когда их наказывали. Участники входят в ситуации из детства и вспоминают чувства, которые они тогда испытывали. И мы оставляем их наедине с этими чувствами. А потом ставим вопрос: достигло ли в их детстве наказание своей цели? Послужило ли оно к глубинному исправлению ребенка или только остановило поведение из чувства страха быть наказанным? Участники сами делают вывод, что наказание не достигает своей цели. Тогда мы предлагаем им более эффективный метод – применять последствия.
Ядвига: Я приехала в Россию и не отключила одну опцию в своем телефоне. Теперь с меня спишут 266 злотых. В следующий раз я буду следить за этим, так как не хочу терять деньги. Полученный опыт научил меня. В этом разница. Наказание ранит, а последствия учат и воспитывают в ребенке самодисциплину.
Мы используем также способ принятия совместных решений и обсуждения проблем. Дочка Адель Фабер (автора книги «Как говорить, чтобы дети слушали, и как слушали, чтобы дети говорили», которая отражает методику «Школы для родителей и воспитателей») пишет в своей новой книге, что это возможно даже с двухлетним ребенком.
Пример. В семье два мальчика, полугодовалый и двух лет. Они живут в одной комнате. Старший ездит на велосипеде, а младший здесь же ползает. Мама боится, что старший наедет на младшего, но видит, как нравится старшему ездить на велосипеде. Она говорит: «Вижу, что тебе очень нравится кататься, но боюсь, что ты наедешь на Колю». Малыш подумал и сказал: «Я буду ездить в другой части комнаты».
Если говорить о библейских примерах, то мне хочется вспомнить притчу о блудном сыне. Вот пример христианского подхода к детям, а не Ветхий Завет.
Марчин: Вспомните также историю о блуднице. «Кто без греха, пусть первый бросит в нее камень». Также хорошая иллюстрация, когда апостолы не хотели пускать детей к Господу, а он сказал не препятствовать детям приходить к Нему.
Дети способны перенять то, что нам важно
— То есть вы за равенство родителей и детей в семье?
Марчин: Что вы понимаете под словом равенство? Мы как родители не перестаем быть авторитетами. Просто часто авторитет путают с властью. Задача взрослых — помочь ребенку развиваться и возрастать. Мы устанавливаем определенные границы: что хорошо, а что плохо. Мы делаем это не через использование силы, а через диалог с ребенком. Мы не говорим ему: «Делай, что хочешь». А говорим: «Ты не должен делать так-то, а если сделаешь, то будут определенные последствия». Например, объяснить, что если ребенок учится на «двойки», его не будут уважать в классе, он останется на второй год, не сможет сдать экзамен. Это последствие. А бить ремнем за «двойки» – наказание.
— А если ребенок не согласен с этими последствиями?
Марчин: Дело в том, что мы не навязываем ребенку определенные правила, которые он обязан исполнять. Я могу сказать, что его поведение мне мешает. Могу выставить определенные требования. Если ребенок действует по-своему, то я тоже действую так, как озвучил до того. Если нам удается построить глубокие отношения, и я важен для ребенка, то обычно проблем с сотрудничеством не возникает.
Марчин Прокоп
Ядвига: Как-то я не разрешила дочери поехать на встречу скаутов, а она все равно поехала. Тогда я решила, что поеду туда к ней. Мне пришлось через знакомых узнавать, где проходит встреча, мне дали номер телефона руководителя. Я позвонила и попросила дать ей трубку. Мы поговорили, и она убедила меня, что она там в безопасности, ничего плохого не произойдет. И я согласилась, чтобы она там осталась и не поехала к ней. То есть я предприняла определенные действия, и дочь поняла, что она важна для меня. Мне не все равно, что с ней происходит. Она привела определенные аргументы и убедила меня. Так происходят договоренности, во взаимных уступках и слышании друг друга.
Важно не просто требовать подчинения: вот, я тебе запретила, а ты нарушила. А дать ребенку почувствовать, что он любим в любом случае. Но родители беспокоятся, волнуются за тебя.
Марчин: Девочка-подросток оставляла полный беспорядок в своей комнате. Мама очень переживала из-за этого, пыталась привить любовь к порядку. А девочка по-прежнему разбрасывала свои вещи. И вот как-то мама уехала, а когда вернулась, то увидела, что в ее отсутствие дочь взяла заботу о порядке на себя. То есть мамины ценности все равно усвоились ребенком. Дети способны перенять то, что нам важно, даже если они показательно бунтуют против этого.
Мы даем инструмент, чтобы родители могли выразить любовь
— Часто замечаешь, что «сапожник без сапог»: на работе взрослые проповедуют одно, а дома они – другие, как все. Можете ли вы сказать, что на вашу семью повлияло то, что вы ведущие «Школы для родителей и воспитателей»?
Ядвига: В нашей семье Школа принесла много плодов. Особенно в воспитании детей. Из своей родительской семьи я вынесла много сложного, плохого. Я любила своих детей, но многого не умела. Школа для родителей меня спасла. У нас шесть детей. Старшей было 15, когда я впервые прошла курс Школы. И поначалу ее очень раздражал мой странный язык, те слова и выражения, которые я использовала. Я сказала ей, что понимаю, ей это непривычно, поэтому она может выбирать, как я с ней буду общаться. По-старому — или так, как сейчас. Она выбрала как сейчас. А когда я возвращалась к старым привычкам, то она посылала меня еще подучиться на занятия Школы.
— А что это за необычный язык? Что вы имеете в виду?
Ядвига: Я стала говорить прямо о своих чувствах, например: «Я очень расстроена тем-то и тем-то». Стала принимать ее чувства без оценки и критики. Начала ее хвалить «детально», перечисляя то, что она сделала, а не одним словом «молодец». А еще, важное, — у нас появились внутрисемейные четкие правила и последствия за их нарушение. Не наказания, а именно последствия. Всему этому учат на курсе Школы.
Пример. Сын попросил у папы время от времени брать для своих занятий его инструмент. Они договариваются, что инструмент потом надо класть на место, иначе папа не разрешает им пользоваться. Сын периодически забывает класть инструмент на место. Как-то вечером ящик с инструментами оказывается закрыт: наступают последствия, которые были озвучены ребенку.
— В чем еще особенности методики «Школы для родителей и воспитателей»?
Марчин: Мы не говорим директивно участникам: делайте так или так. Только создаем условия через проигрывание сценок и разных ситуаций, в которых участники испытывают определенные чувства. Например, ты играешь роль ребенка, к которому родители относятся как к недотепе, неумехе, вечно мешающему, и вдруг начинаешь себя чувствовать именно так. Это целая гамма сложных чувств, поверьте. Так ты понимаешь, что осознает ребенок в той или иной ситуации «на собственной шкуре», а не из уст лектора. Мы не знаем, как участники обучения распорядятся тем, что получили на занятиях. Будут ли они применять полученные навыки? Может быть, забудут уже через полгода.
Марчин и Ядвига с участниками программы «Школы для родителей и воспитателей»
— А если участники забудут, это будет разочарованием для вас?
Марчин: В определенной мере, конечно, будет. Это как с ребенком. Хочется, чтобы он стал врачом, ожидаешь от него блестящей медицинской карьеры, а он становится художником. Разочарование? Да. Но это его жизнь и его выбор.
Директор одной из частных школ в Варшаве рассказал мне такой случай. Он увидел, что девочка рыдает в коридоре. «Что случилось?» – Спросил он. «Родители меня больше не любят». «Почему ты так решила?» «Раньше, когда я училась в младшей школе, они разрешали мне приходить домой не позже 8 часов. Теперь я в средней школе и думала, что они разрешат мне приходить домой на полчаса или час позже. А они сказали — когда хочешь». Вот как она это восприняла.
Ядвига: Мы даем инструмент, чтобы родители могли выразить любовь к своим детям. Мы учим, как передавать любовь через язык, через слова. Как важно сообщать ребенку о том, что он ценен, дорог, любим, а не только контролировать дела в школе и кружках. Ведь часто отношения детей и родителей ограничиваются вопросами по вечерам, сделал ли ты домашнее задание и почему не помыл посуду. Это более чем актуальный вопрос. Как пишет Росс Кэмпбелл: «Я видел мало родителей, которые бы не любили своих детей, но видел много детей, которые не чувствовали себя любимыми».
Фото из архива автора, 123rf.com
