Спасибо деду за Победу: воры, обокравшие ветерана, могут отделаться испугом

И сегодня трое ранее судимых жителей Подосиновского района, обобравшие своего земляка и давнего знакомого, позарившиеся на нехитрый скарб Виктора Александровича, лишь смеются над стариком. Считают, что за кражу у ветерана им светит лишь условное наказание да выплата причиненного ущерба.

«Они даже не подумали повиниться перед отцом, - говорит сын 94-летнего Виктора Ногина - Василий Викторович. - Потешаются над ним принародно, ведь чего им за кражу сделают? Ну, типа, присудят погасить ущерб, так будут старику раз в месяц по тысяче рублей отдавать. А тут Следственный комитет решил одного из воришек, несовершеннолетнего Никиту, совсем от наказания избавить, дескать, невиновен, пусть идет свидетелем. Спросил я у следователя: почему так решили? А он в ответ: чего к пацану прицепились, не будем парню судьбу ломать. А детка с 10 лет спиртное употребляет, на учете состоит, к административной ответственности привлекался. Думаю, не накажут его в этот раз, только хуже парню сделают. Да и за отца своего очень обидно: выходит, почет и уважение к ветеранам - пустые у нас слова».

Сберег самое дорогое

...Недалеко от села Утманово, что в Подосиновском районе, есть невеликая деревенька Черницыно. Там - с десяток домов будет, где прожил долгую жизнь Виктор Александрович Ногин. До сотни лет недавно бодрому старику совсем немного осталось, и он детям часто говорил: «Не курил я никогда, вот и живу долго».

Не очень любит дед войну вспоминать, но, разговорившись, поведает, как служил в военно-десантной бригаде, что в сталинском резерве была, как Европу освобождал и с Василием Сталиным в одной столовой обедал. И как на параде Победы самогО на трибуне видел, только он «маленьким каким-то показался».

Только, когда умерла у Виктора Александровича жена, сдавать он начал - силы не те стали. И перевез его сын в Подосиновец, в свой дом, чтобы ухаживать за отцом. «Это я сейчас понимаю, что когда отца забирал, он, наверное, беду почуял и попросил взять пиджак свой с орденами и медалями, которых не счесть. Так что награды дедовы целы остались, - рассказывает Василий Ногин. - 1 июня, утром, поехали мы с братом отцовский дом навестить и увидели, что замки сорваны, и какие-то поганцы вынесли все, что поднять смогли: мотоцикл, лампу паяльную, топоры и колуны, плитку печную из бани вытащили и даже по 10 литров бензина и дизтоплива забрали».

Как вспоминает Василий Викторович, полицию недолго ждали, часа полтора, потом домой в Подосиновец поехали, а им звонят в дороге: давайте обратно, взяли жуликов:

«Народу в этих местах не много, все друг друга знают: кто трудится, кто горькую пьет, а кто кражами промышляет. Так что не особо и удивились, когда Ивана Терекова, Ивана Волосатова и 15-летнего Андрея (имя изменено — прим. редакции) увидели. Волосатову немного за 30 будет - он на пилораме работает. Тереков на десять лет старше, и кроме стакана ничего тяжелее в руки не берет, а Андрей - школьник. Как увидел меня пацан, его тогда первый раз допрашивали, так говорит, прости, дядь Вася, что в дом к деду залез... Стыдно парню стало, он ведь с

Виктором Александровичем с рождения знаком, плохого от него не знал. А я ему отвечаю: ты бы, парень, лучше попросил, чего надо, просто так бы отдали».

Не караулил, а просто смотрел

Уголовное дело «о краже» в отношении всех троих возбудили быстро. Впрочем, жулики ничего не отрицали, и часть краденного, вывезенного на мотоцикле, у них дома нашли. И Андрей честно поначалу говорил, что знал, зачем в майскую ночь к дому деда Вити поехали, что сам «на шухере стоял», смотрел, чтобы чужие не появились.

А потом, наверное, научил кто-то, и уже в Следственном комитете он другую историю рассказал: знать не знал, зачем ехали. Затем просто смотрел, как чужое добро из дома выносят. И денег с краденного не получал.

«Для меня остается загадкой, - говорит адвокат потерпевших Александр Бобров, - почему Следком решил избавить подростка от ответственности. Говорят, не надо ему ломать жизнь, а у парня поведение детскому давно не соответствует. Ногины решили, что не станут обиду прощать, так что решение следователя мы сейчас опротестовываем».