Оказалось, что людям нужно гораздо больше времени для сна, чем турианцам. Или просто Никки так устала? Когда Вейн, как обычно, проснулся в шесть утра, то обнаружил свою гостью безмятежно спящей. Светлые волосы разметались по жесткой подушке, одеяло сползло на пол… Вероятно, ей все же было жарко. Стараясь перемещаться по квартире как можно тише, офицер собрался на работу, перекусил, снизил температуру аппарата климат-контроля и покинул апартаменты. Пусть сегодня ему не придется ловить на себе ничьи любопытные взгляды… Но зато на душе стало намного теплее и спокойней.
***
Никки давно уже не просыпалась с таким удовольствием: в нормальной постели, в ласкающей слух тишине, в чистой одежде и уютной обстановке. Вокруг не бродили незнакомые существа, не шумели очередные, прибывшие ночью, беженцы, не плакали, потерявшие родных, женщины…
Она уже почти забыла, как это, все-таки, приятно.
Почти, как обычно. Почти, как дома.
Умывшись и почистив зубы, Никки прошлась по комнате, заглянула наверх, но не обнаружила там хозяина квартиры, после чего, ощутив голод, направилась на кухню и заглянула в холодильник.
- Ну вот и что мне со всем этим делать?
Из скудного набора продуктов слепить что-то, хоть как-то походящее на завтрак, казалось проблематичным. Бутерброды? Для них явно не хватало хлеба. Яичница с помидорами? Яиц не было, как таковых… Девушка вздохнула и достала из холодильника сыр и колбасу.
Поочередно их кусая, она пошла в гостиную и залезла в экстранет.
За ночь ничего не изменилось: никаких сообщений, касающихся ситуации в Скиллианском пределе, никаких сообщений о кораблях, прибывающих с Элизиума… Она вздохнула, медленно жуя колбасу.
Еще с полчаса поизучав новостную ленту, Никки оставила это безнадежное занятие; ее внимание переключилось на, еще вчера заинтересовавшие девушку, книги библиотеки Вейна… Выудив с полки «Солнечное затмение», девушка с удовольствием погрузилась в чтение, уносясь вместе с героями романа в неизведанные Галактики и переживая опасные приключения…
С книгой время до вечера пролетело незаметно. Перелистнув последнюю страницу, Никки с удивлением обнаружила, что за огромным панорамным окном небо уже окрасилось темно-фиолетовым цветом, а часы показывают половину седьмого.
«Скоро Вейн вернется» - с неожиданной для себя радостью отметил подросток.
Отчего-то захотелось, чтобы возвращение домой было особенно приятным для турианца… Поразмыслив пару минут, девушка направилась на кухню и решительно распахнула холодильник.
- Так-с… что тут у нас?
Вопреки здравому смыслу, она полезла не в свою ячейку с продуктами, а в отдел турианца. Никки в жизни не видела таких странных штук: какие-то продолговатые пластинки, округлые фрукты (фрукты?) фиолетового цвета, треугольные кусочки чего-то мягкого, желеобразного… несколько банок с напитками…
«Была не была» - подумала девушка, выуживая странную провизию из холодильной камеры.
Прямоугольные пластинки упорно напоминали ей человеческий хлеб. Стараясь не касаться руками непонятного продукта, она разрезала одну пластинку на две части и водрузила на нее желеподобную субстанцию, тщательно размазав ножиком.
«Красота-а» - юная кулинарка складировала получившийся шедевр на тарелочку, поставила ее в центр стола и принялась ждать Вейна, который должен был вернуться с минуты на минуту.
***
Никки радостно выскочила в коридор, когда в него зашел усталый турианец.
- Привет, Никки. Не скучала?
Несмотря на усталость, Вейн шевельнул мандибулами при виде улыбающейся девушки. Хотя как-то странно, слишком уж самодовольно она улыбалась…
- Привет! А я тебе тут сюрприз приготовила… пойдем!
Подросток с ходу потащил удивленного офицера на кухню. Впрочем, то, что он увидел, сюрпризом было назвать сложно. Скорее, это был шок.
- Ч-что это?
Если бы турианцы имели особенность открывать рот при сильном изумлении, Вейн бы, пожалуй, так и сделал.
- Бутерброды. Я подумала, что ты придешь с работы уставший и голодный. Ну и … вот.
Довольная Никки стояла рядом со своим «произведением искусства», по привычке заложив руки за спину и смущенно улыбаясь. Ей было невдомек, что турианца поразила отнюдь не ее заботливость.
- Ты… Ты хочешь, чтобы я ЭТО съел?
По округлившимся, полным ужаса глазам Вейна, незадачливый кулинар понял, что что-то не так.
- Я… что-то напутала, да?
Взглянув на мгновенно опечалившуюся мордашку его гостьи, турианец все же нашел в себе силы изменить выражение собственного лица на крайне благодушное.
- Ну что ты! Все просто замечательно! – Он взял с тарелочки бутерброд и, глубоко вздохнув, отправил его в рот. Стараясь не сильно морщиться, инопланетянин откусил кусок и с усилием прожевал. – Я просто… удивлен. Никто никогда мне не делал бутербродов.
«ТАКИХ бутербродов мне точно никто не делал… никогда» - мученически размышлял Вейн, тщательно прожевывая кусок отбивной из варрена, щедро намазанный сладким повидлом…
***
- А ты сама не хочешь перекусить? – Крепясь из последних сил, турианец таки доел кулинарный опус и обратился к юному «шеф-повару».
- Я бы не отказалась… - Мечтательно проговорила Никки, но тут же спохватилась, - но ты же, наверное, устал, чтобы еще иди в магазин. Я могу поесть и то, что осталось.
- Можно заказать что-нибудь по экстранету. – Турианец направился в свою спальню, намереваясь переодеться в домашнюю одежду – за весь день тяжелая броня офицера СБЦ порядком оттянула спину.
Снизу послышался радостный голос Никки:
- Можно заказать пиццу!
- Сойдет!
Впрочем, к тому моменту, как Вейн спустился на первый этаж, энтузиазм девушки явно поумерился:
- Погоди, - она уже сидела на кресле и искала в экстранете сайт, где можно сделать заказ, - но ты ведь не сможешь ее есть… Ты говорил, что…
- … Человеческая пища не подходит для турианцев. – Закончил ее реплику инопланетянин. – Но что нам мешает заказать две разные пиццы?
Через полчаса они уже, усмехаясь, уплетали кусочки ароматного блюда, каждый – своего.
- А мне мама всегда говорила, что пицца – это ужасно вредно! – От откушенного куска ко рту Никки тянулись ниточки сыра.
- Ты не поверишь, но моя мама говорила то же самое! – Вейн подцепил острым ногтем расплавленный сыр, отрывая его от пиццы и отправляя забавные светло-желтые ниточки в раскрытый рот его гостьи.
***
И турианцу, и человеку было удивительно легко друг с другом. Каждый вечер они проводили с удовольствием: заказывали по экстранету все новые блюда, смотрели муви, играли в настольные игры, обсуждали прочтенные книги… Вейн чувствовал себя то мудрым взрослым, поучающим молодняк, то подростком, вместе с Никки играющим в детство. Девушка же, привыкшая находиться лишь в обществе родителей, обрела нового, необычного и интересного друга.
На третий день проживания подростка в квартире турианца, он подарил ей кулинарную книгу, дабы больше не терзать свой многострадальный желудок.
На четвертый день Никки приготовила ему жаркое, приправленное умопомрачительным соусом, и Вейн шутил, что устроит ее работать штатным поваром в СБЦ – в службе безопасности Цитадели кулинары совершенно не умели готовить.
А война с Жнецами все продолжалась… каждый день новости с фронта становились все мрачнее и безысходнее. На Цитадели царила атмосфера напряженного ожидания: за натянутыми улыбками и искусственным смехом люди и инопланетяне прятали отчаяние, за развеселыми клубными танцами скрывали страх, за светскими разговорами – напряженность и тягостное чувство… ожидания неизбежного. Почти каждая маленькая победа перекрывалась сокрушительным поражением, каждый отвоеванный клочок земли, каждый заключенный союз – разрушенной планетой, уничтоженной колонией…
Через неделю поступили ужасные новости. Жнецы нанесли из космоса сокрушающий удар по Скиллианскому пределу… Колонии почти не пострадали. Но вся инфраструктура, все заводы, все предприятия, все шахты… оказались разрушены.
***
В тот день, насвистывая незатейливую мелодию, Никки возилась с духовым шкафом: сегодня она решила приготовить Вейну ужин, руководствуясь очередным рецептом, высмотренным в кулинарной книге. Все же, несмотря на заверения турианца, девушке показалось, что предыдущее ее творение его не особенно впечатлило.
Аккурат в тот момент, когда нечто, отдаленно напоминающее мясной рулет, было засунуто в печь, в гостиной зазвучал сигнал: программа фильтрования информации готова была выдать новые данные.
Всякий раз вместе с этим звуком сердце девушки пропускало удар: в волнении она подбегала к голо-экрану и впивалась в него глазами, старательно впитывая информацию. Но до сегодняшнего дня ничего, важного для нее, не находилось… Впрочем, лучше бы оно так и продолжалось.
От известия о нападении Жнецов на заводы и шахты, ноги Никки подкосились и она рухнула на диван, сквозь мгновенно вставшие в глазах слезы продолжая упорно глядеть на экран.
«Они выбежали из бункера до нападения, они спаслись… Должны были спастись. Они же обещали!»
Ватными пальцами она прошлась по голографической клавиатуре и раскрыла страшный список... "Погибшие". Затуманенный взгляд, словно против ее воли, внимательно скользил по строчкам, ища и надеясь не найти…
«Гаррис… Гордон… Грант… О, нет!»
Но сколько бы сознание ни отрицало, в списке погибших действительно был он. Оливер Грант. Ее отец. Мертв.
Никки казалось, что она сейчас задохнется – так плотно сдавил ее грудную клетку не находящий выхода крик отчаяния, так жег и рвал он ее легкие изнутри… что лучше бы она и вправду задохнулась. Задохнулась пылью обрушившейся шахты, тоннами грубой породы, падающей на ее голову, умерла бы там, вместе с ними, а не сидела сейчас здесь, в бессильи сжимая кулаки, впиваясь ногтями в ладонь до крови!
«А что же… мама?!» С дикой надеждой, дрожа и сглатывая слезы, Никки судорожно пробегала по строчкам глазами, раз за разом не находя среди них имени матери.
«Мама жива? Жива?!» Но лишь только девушка хотела облегченно выдохнуть, как беспощадная информационная панель вывела на экран еще один список. "Пропавшие без вести".
Именно здесь и обнаружилась Марта Грант, среди сотни прочих. Пропавших без вести.
Никки, уже не сдерживаясь, рыдала в голос, обхватив разодранными ладонями колени. «Как вы могли?! Папа! Мама! Вы же обещали, черт бы вас побрал, ВЫ ЖЕ ОБЕЩАЛИ!!!»
Ей хотелось верить в то, что мать еще жива, но надежда уже была исчерпана до последней капли. Скорее всего, тело Марты Грант просто не успели вытащить из-под обломков… Тело? Как она может думать о таком?! Конечно же, мама жива! Жива и скоро прилетит на Цитадель…
Девушка, дрожа и всхлипывая, улеглась на диван и свернулась в клубочек. Слабые утешения, что она сама себе придумывала, тут же разбивались вдребезги голосом сознания, отчего-то ставшим суровым и немилосердным к собственной хозяйке. Сознание твердило о том, что родители действительно мертвы. И они, усаживая ее одну на корабль, знали, что это может случиться. И она знала. Но предпочитала слепо надеяться… И осколки этой надежды теперь больно резали ее сердце.
Через полчаса, обессиленная рыданиями и дрожью, она забылась нервным, беспокойным сном…
***
Хорошее настроение Вейна продержалось в тот день ровно до пяти часов.
До этого времени ни вид грустных, отрешенных беженцев, ни раздражающий гул временного лагеря, ни тонны работы не могли испортить его благодушного настроя. В последние дни он ощущал некий душевный подъем, что, скорее всего, было связано с появлением в его жизни этой человеческой девушки, Никки. С ней было легко и интересно – она оказалась удивительно начитана и остроумна для своего возраста, но при этом еще не утратила пресловутого детского любопытства, что лишь добавляло ей очарования. За собой турианец заметил, что его больше не тянет каждый вечер в бар – теперь спокойно заснуть он мог и без выпивки…
Сегодня он хотел предложить ей сходить в синема-парк – огромный развлекательный комплекс на Цитадели, самый шикарный во всей Галактике. Конечно, сейчас идет война, и развлекаться, пока где-то проливают кровь твои собратья – почти кощунство, но… при чем здесь эта молодая девушка? Должна ли она страдать, постоянно размышляя о судьбе родителей, когда жить ей, быть может, осталось не так уж и много… Как и всем остальным существам в Галактике.
Вейн пытался сделать все возможное, чтобы отвлечь ее от тягостного ожидания, хоть и понимал, что вероятность счастливого конца этой истории крайне мала – каждый день он видел сотни людей, батарианцев, азари, в одночасье потерявших все… Но он продолжал надеяться вместе с ней. Ради нее.
Турианец понял, что его радужным планам на сегодняшний вечер не суждено сбыться, когда около пяти часов вечера на большой информационный экран лагеря для беженцев поступили свежие новости. Скиллианский предел подвергся нападению. Всесокрушающие лучи Жнецов из космоса достигли нескольких колоний, нанеся удары по самым значимым экономическим объектам, но почти не тронув сами поселения. В другое время Вейн бы только порадовался, но теперь… Сердце его мучительно сжалось от нехороших предчувствий. Никки уже многое рассказала турианцу о себе и своих родителях, которые как раз-таки работали на одной из шахт...
Бегло просмотрев списки погибших и пропавших без вести, он обнаружил фамилию Грант. Ее фамилию. Но, вопреки голосу разума, все же понадеялся, что эти люди – однофамильцы родственников Никки. Впрочем, попытки заглушить здравый смысл лишь привели к тому, что турианец все сильнее чувствовал, что сидит будто бы на иголках: беспокойство нарастало с каждой минутой.
Вейн разрывался от внутренних противоречий: с одной стороны, хотелось все бросить, отпроситься с работы, пусть и унизившись, и заработав неодобрительные взгляды коллег, и бежать домой, к Никки; с другой стороны, долг не давал ему сдвинуться с места. Ведь его новая знакомая – увы, не одна в мире девушка, потерявшая сегодня родных и близких. Всем этим беженцам, устало и безвыходно здесь находящимся, нужна его помощь…
Последний раз Вейн испытывал настолько сильное чувство внутреннего противоречия, когда узнал, что его брат подался в «Синие светила». Отец, ярый противник этой полукриминальной организации, потребовал от младшего сына оборвать все контакты со старшим, что далось молодому турианцу с большим трудом… Он всегда любил и уважал Ларса… Сделать выбор, встать на сторону одного из двоих родственников, когда оба дороги и важны – решение не из легких. Как итог – Вейн по сей день не знал, жив ли Ларс, работает ли старший Ори’ин наемником или давно уже сменил род деятельности.
Вейн едва смог дождаться окончания трудового дня. Подрываясь с рабочего места, он поспешно свернул информационную панель, похватал немногочисленные вещи и выскочил в коридор. На бегу он услышал хриплую насмешку своего сменщика, пожилого турианца:
- Куда это ты так торопишься, парень? На свидание опаздываешь, что ли?
***
Вейн влетел в квартиру, в которой отчетливо пахло чем-то подгоревшим.
- О, духи! Ник! Никки! Что здесь происходит?
Турианец метнулся на кухню, отключая духовой шкаф и открывая дверцу – в лицо ему ударили клубы горячего белого дыма.
Через минуту в комнату вбежала и девушка: помятая, испуганная, с опухшим заплаканным лицом.
- Вейн, я… Я совсем забыла про… Прости меня!
Из глаз ее, и без того воспаленных и красных, закапали слезы, чертя на щеках неровные дорожки.
- Никки, ну что ты! – Турианец всплеснул руками, не зная, что и делать. Ему было плевать на испорченную духовку, на запах гари в квартире… Лишь одно волновало в тот момент: как успокоить молодую девушку, которая на самом деле плакала вовсе не из-за пригоревшего ужина… По ее красным глазам Вейн догадался, что она рыдала и раньше, а причина для этого могла быть лишь одна. Все же, это были не однофамильцы…
Он подошел и неловко обнял содрогающуюся от рыданий Никки, едва ее касаясь. Это было не очень удобно – турианец был выше нее на голову, к тому же боялся ей повредить жесткой броней и острыми когтями…
Девушке же, похоже, было все равно. Вцепившись в турианца, как утопающий в спасательный круг, она рыдала навзрыд, царапая лицо о синюю броню офицера СБЦ, размазывая по ней слезы, сдавливая в отчаянии тонкую талию инопланетянина…
- Ну-ну, тише, малышка… - Вейн аккуратно гладил девушку по светлым волосам, не зная, что нужно говорить, что он может сказать ей… Что все будет хорошо? Ложь и банальность… Но все же… - Все будет хорошо, слышишь?
Он усадил Никки на диван и укутал одеялом, сел рядом, держа за руки. На изящных, уже почти потерявших детскую пухлость, ладонях отпечатались следы от ногтей - лунки с запекшейся кровью… Вейну стало больно за нее. Почему это невинное, доброе существо должно страдать? Что за бездушная, кошмарная сила способна отобрать у ребенка родителей!?
- Ты уже знаешь, да? – Севшим, хриплым голосом спросила Никки.
- Да… Видел сообщение в новостной ленте. Но я все же надеялся, что это не они.
- Я тоже надеялась. Я так надеялась… Ведь они обещали. Они всегда выполняли свои обещания… - Девушка начала было всхлипывать, но присутствие рядом турианца, держащего ее за руки, все же немного успокаивало, и она подавила очередную подкатывающую лавину слез. – А теперь… я даже не могу думать, что мама может быть еще жива. Я не могу в это верить. Не могу надеяться. Я так боюсь, что моя надежда… будет пустой. А я этого не выдержу…
Турианец вздохнул. В свое время он тоже тяжело переживал потерю родителей, хоть и не так остро, как Никки – все же он не был с ними настолько близок. Все надежды, все обожание и внимание семьи всегда принадлежало Ларсу, и в его тени Вейн терялся, не наделенный столь же выдающимися талантами, не делавший таких же успехов, младший сын… Однако, провожать родителей в последний путь пришлось именно ему.
Он был тогда чуть старше, чем Никки, но рядом не было никого, кто мог бы поддержать и утешить молодого турианца. Великие духи, да он бы даже простил Ларса, появись он в тот момент! Простил бы за вечную вторую роль, за нелюбовь родителей, за его уход из семьи… Но брат не появился ни тогда, ни после, и Вейну пришлось самому справляться со своими проблемами. Впрочем, как и всегда.
Словно прочитав мысли инопланетянина, девушка произнесла, глядя ему в глаза:
- Спасибо, Вейн. Спасибо, что ты рядом. У меня, кроме тебя, никого больше нет...
Он не нашелся с ответом, только слабо шевельнул мандибулами. Никки слабо улыбнулась ему, после чего отвела печальный взгляд в сторону панорамного окна, вид из которого ей так нравился…
Вейн переоделся и зашел на кухню. Запах от пригоревшего ужина уже немного выветрился, духовка остыла, и он извлек из ее недр черный с одного бока рулет. Вздохнув, турианец все же отломил кусочек: тот оказался хоть и сухим, но на удивление вкусным. Срезав подгоревший бок, голодный офицер принялся за свой запоздалый, уже остывший ужин…
- Ты ничего не хочешь перекусить?
Никки все лежала в той же позе, не сводя болезненно-внимательного взгляда с панорамы за окном.
- Нет… Принеси воды, пожалуйста. - Голос ее охрип и теперь походил на турианский.
- Конечно.
Вейн вернулся со стаканом в руке и присел на диван. Жадно выпив воду, Никки поставила посуду на пол и села на своей импровизированной кровати, вновь обнимая турианца.
- Да ладно, что уж там… Я всего лишь принес тебе воды, - попытался пошутить офицер.
К его небольшой радости, Никки хихикнула, сжимая тонкую талию еще сильнее.
Вейну было несколько неловко, он опасался, что девушке не очень-то приятно прижиматься к его жесткому телу, боялся оцарапать ее острыми когтями. «Надо бы их затупить» - пронеслось в голове.
Впрочем, сила, с которой подросток сжимал его в объятиях, заставляла изменить мнение о людях, как о достаточно хлипких существах.
«А она далеко не так слаба, как кажется. Я бы мог ее тренировать. Научить чему-нибудь… К тому же, тренировки отвлекут ее от потери… Мне в свое время они очень помогли».
- Кстати, Ник… рулет был очень вкусным. Спасибо.
Увы, в ответ на комплимент девушка лишь вздохнула, укладываясь головой на колени Вейна. Постепенно под невесомыми касаниями трехпалой руки она уснула, слегка подрагивая и хмурясь во сне…
|
0
и читая этот фанфик все время боялась, что он ее... ну вы понимаете, юность, гормоны 
